– А где сидела посольская компания в ту ночь?
– За первым столом слева… Кстати, хотите кружку пива?
– Нет, время для пива слишком раннее. Сколько всего народу вмещает этот бар?
– По вечерам тут больше сотни людей. И они все время меняются. Молодые люди никогда не сидят в баре больше двух часов.
– Мы можем идти, – сказал Бартон.
– Ну, что вы думаете про бар? – спросил Вадид, когда они сели в машину.
– То же, что думал раньше. Завязка драмы, конечно, произошла не здесь. Лестница, ведущая наверх, в бар, узкая, а другой тут нет. Народу много. Мэри Белл выходила одна, но вокруг нее, несомненно, были люди.
– И она выходила к заказанной ею машине, причем водитель ее знал, – подхватил Вадид.
– Верно… А где нашли тело?
– На дороге, ведущей из Дамура в Бейт-эт-Дин, примерно в тридцати километрах отсюда.
– Сколько времени занимает дорога туда? – осведомился Бартон.
– Примерно полчаса. Может быть, минут сорок.
– Поехали, – буркнул Бартон.
Когда они выехали на шоссе, ведущее в Сидон, Бартон не выдержал:
– И таксист Малик повез ее тело туда, чтобы его там выбросить? Он что, не мог это сделать поближе? Здесь нет пустырей, свалок, темных переулков?
– Ближе, наверное, было опасно, – покачал головой Вадид. – Много машин, камер наблюдения, прохожих. Ливан засыпает поздно. А там дорога идет в парковой зоне, можно сказать, в лесу. Поздно вечером машин там мало. Место идеальное и для совершения преступления, и для того, чтобы выбросить там тело.
– Стоп, – сказал Бартон.
Вадид послушно притормозил и остановился на обочине.
– Простите, мой друг, я не в этом смысле. Езжайте, не обращайте на меня внимания…
Вадид посмотрел на него даже с некоторым интересом и поехал дальше.
– Вы обнаружили какие-то следы борьбы или нет? – спросил Бартон.
– Да! Женщину били; во всяком случае, у нее были синяки и ссадины.
– А вы не задавали себе вопрос, когда ее били?
– Что вы имеет в виду? – несколько растерялся Вадид.
– Давайте восстановим события того вечера. Она расплачивается за вечеринку, спускается вниз, идет к машине, которая ее ждет. Она не в лучшем настроении, как мне рассказали, но садится в машину, и Малик трогается. Но вместо того, чтобы везти ее домой – а это займет максимум десять минут, – он везет ее по шоссе, по которому мы едем сейчас, – практически в противоположную сторону. Она прожила полтора года в Бейруте и знает его неплохо. Она знает, что ее куда-то везут. И что же, она молчит все эти полчаса, пока он завозит ее куда-то в лесистую местность в нагорье и набрасывается на нее? Мне кажется, это звучит анекдотом.