История ритуалоскептика
К новым светским ритуалам я нередко отношусь с той же долей сомнения, что и ко многим традиционным ритуалам из моего детства. Поначалу они меня вообще особо не интересовали. Несмотря на появление в нашей культуре светских ритуалов, на заре карьеры ученого-бихевиориста меня вовсе не посещала мысль об их изучении. Мне нравилось придумывать строго контролируемые лабораторные эксперименты, чтобы докопаться до самой сути явления, определить ключевые переменные и оценить их воздействие на некий итоговый показатель. Мое внимание было сосредоточено на таких темах, как определение точного влияния различных способов траты денег (например, на себя и на других) на уровень счастья, изменение типа информации, передаваемой пиарщиками от политики, для оценки ее влияния на наше восприятие политических фигур и поиск отделов мозга, ответственных за всеми любимое «витание в облаках».
Трудности, связанные с определением воздействия ритуалов в рамках лаборатории, показались мне (и многим моим коллегам, работающим в области поведенческих наук), мягко говоря, обескураживающими. При упоминании «ритуалов» я представлял себе многогранные и полные мелких нюансов действия, различающиеся от культуры к культуре и обросшие вековыми смыслами – разве можно применять к ним старый добрый научный метод? Как отделить от них культурные и исторические аспекты? И останется ли в результате хоть что-то, достойное изучения?
Даже приступив к исследованию того, как устроены ритуалы, я все еще считал себя ритуалоскептиком. А что значит быть ритуалоскептиком? Наверное, вы уже догадались. У многих из нас есть друзья и родные, чьи дни наполнены ритуалами. Подобно Фланнери О’Коннор, они встают в определенное время и проживают свой день определенным образом – вплоть до самого вечера, когда этот день заканчивается не менее определенным образом, как у Чарлза Диккенса. А я совсем не такой. Я просыпаюсь, ем, делаю перерыв, ложусь спать, не придерживаясь четкого расписания, поэтому в моей жизни нет места ритуалам. По крайней мере мне так казалось.
А потом у меня родилась дочь, и с ее появлением на свет я моментально и неосознанно превратился в безумного шамана. Отход ко сну, некогда включавший в себя горстку нудных, но необходимых действий вроде чистки зубов и подключения телефона к зарядному устройству, со временем превратился в ритуал из семнадцати этапов, единственной целью которого было уложить ребенка спать. Основные участники: я, моя жена, плюшевая свинка, коричневый кролик и (в особенности) серый кролик. Главные песни: та, что жена когда-то пела в летнем лагере, «Каждый день» Бадди Холли (дочке она известна как «песня про американские горки»), «Милый малыш Джеймс» Джеймса Тейлора («песня про ковбоев»). Священные тексты: «Спокойной ночи, луна», «Очень голодная гусеница» и «Сколько мыслей в твоей голове». Основные действия: медленно отнести дочку в кроватку, чтобы она могла пожелать спокойной ночи ступенькам лестницы, и спросить, не нужно ли ей чего перед сном, а потом тихонько повторять «тш-ш», пока малышка не уснет. (Я был настолько уверен в расслабляющем воздействии своего «тш-ш», что даже записал из него аудио на десять минут, которое можно было включить в любой момент.)