Я надеюсь, что Вы, читатель, присоединитесь к Теодору в путешествии по истории его жизни, как он и хотел.
Автобиография была написана на английском и русском языках. Я благодарна переводчикам на английский язык за их усилия и преданность своему делу. Теодор свободно владел тремя языками (английским, ивритом и русским) и имел собственный, уникальный стиль изложения, что делало задачу перевода особенно сложной. Переводчицами были: Мария Пральникова, которая также являлась самым преданным личным помощником Теодора на протяжении многих лет; Лидия Хмелевская и Елена Карл.
Особая благодарность Сэнди Балфуру за важный вклад в дело публикации этой книги.
Александр Архангельский6
Мой Теодор
В декабре 2019 года, за несколько недель до смерти Теодора Шанина, мы с ним и коллегами отмечали выпуск в России большого документального видео о жизни Теодора и книги на основе материалов этого видео под названием «Несогласный Теодор». И фильм, и книга были созданы по моей инициативе на материале моих многочасовых интервью с этим экстраординарным человеком в попытке уловить его суть. Наши разговоры и полученное видео убедили Теодора перейти к настоящей книге – автобиографии, рассказывающей историю его жизни.
Биографическая работа – будь то автобиография или традиционная биография, написанная сторонним автором, – имеет набор проблем, требующих решения. Любые рассказчики имеют собственные биографические легенды, поэтому автобиографии, как правило, отражают авторский образ себя, а биографии рисуют портрет с позиции внешнего наблюдателя, который зачастую сильно отличается от того, как себя видит герой.
Автобиографии нередко скатываются в саморекламу, самовосхваление и сведение личных счетов, могут содержать очень избирательное описание событий, а биографии никогда не могут полностью проникнуть в сознание и личность своих героев. Мне кажется, даже неидеальная, однобокая автобиография сообщает читателю что-то об авторе, в то время как плохая биография является просто отражением бедных способностей автора, не давая ничего для лучшего понимания героя.
С другой стороны, истории жизни интеллектуалов обычно менее захватывающи, чем биографии, наполненные событиями: жизнь интеллектуала часто глубока, но статична, в то время как другие повествования насыщены людьми, эмоциями, интересами, хотя и могут уступать первым в глубине.