Смеркалось. Низкая облачность. Серое море в льдинках и дымка, но корабль видно хорошо. Настроение у всех резвое. Новые анекдоты, владивостокские бытовые новости для «законсервированных» корабелов. Через час «владивостокцы» притомились и полезли в каюту на диваны.
Удар-то какой-то легкий и почти беззвучный. Но старшина командирского катера, в конце третьего года срочной службы, нахмурился и полез открывать крышку моторного отсека. Заглянули с ним под крышку. Пробоины не видно, но вода в отсеке поднимается на глазах, двигатель исправно молотит. Переглянулись со старшиной: «Молчи». Старшина кивнул.
Из стеклянной двери каюты катера высунулся «промышленник»: «Что случилось?». − «Да нормально все».
На нашей радиостанции «Р-105» мы должны были выходить на связь с кораблем каждые пятнадцать минут. Это требование почти всегда и почти все знали, но, как это по-русски, его имели в виду. Но это когда все хорошо. А тут очень захотелось все-таки, чтобы к нам подошел наш корабельный барказ. Но то ли сигнальщики на корабле забились в рубку, а свою рацию оставили на сигнальном мостике, то ли всей гурьбой ушли ужинать. В общем, корабль молчал.
Катер, шурша льдинками, на малом ходу стремился все-таки преодолеть оставшуюся половину пути до корабля.
Старшина принялся работать ручной помпой. «Промышленники», не первый год имеющие дело с плавсоставом, подсунулись к дверям из каюты:
− А чо это вы делаете?
− Осушаем моторный отсек.
− А откуда там вода?
− Оттуда, − старшина кивнул за борт.
Зря он так. «Промышленники», галдя и скабрезно выражаясь про весь великий и могучий военно-морской флот, полезли на крышу каюты. Места всем на крыше не хватало. От этого раздражение людей, оставшихся в кокпите, нарастало и становилось больше похожим на страх со всеми вытекающими. Ну не верили они в качественную военно-морскую технику и положительную плавучесть. А пуск сигнальных ракет для привлечения внимания корабельных сигнальщиков вызвал и вовсе эмоциональную фразеологию про флотскую организацию. Повторить можно, но пером не описать. Я и не стал за ними записывать, побоялся. К трапу не пошел, сразу под кран-балку. Подняли нас на корабль вместе с еще более перепуганными «промышленниками». Катер на кильблоках тек еще почти сорок минут.
А «промышленники» с тех пор загружались на корабль, идущий на юстировку, приезжая к нам в Техас на автобусе.