Правда и ложь. Трактат второй - страница 2

Шрифт
Интервал


"Вульф" сделал глубокий вдох и протяжно выдохнул.

– Откуда ты все это знаешь? – голос звучал глухо.

– Так он недавно обращался к нам в агентство. С просьбой обеспечить охрану единственному сыну. Мы ему "сосватали" Ваньку Сидорчука… неужели тоже не помнишь? Этакий красавец, просто Арамис… и не подумаешь, что когда-то его рекомендовали в подразделение "Л"…

Арамиса, точнее – актера Старыгина "Вульф", конечно же, помнил. Правда, скорее, по фильму "Доживем до понедельника", нежели дурацкому водевилю, испохабившему (по его мнению) великое произведение Дюма.

Но что касается президента "Бета-банка"… увы, о нем он "помнил" совсем иное…

* * *

Банкир

…Когда Станислав Георгиевич Горицкий (вдовец, преуспевающий финансист, президент банка) вошел в квартиру единственного сына (дверь, как обычно, открыл ему Сидорчук (мистически похожий на Мики из "Адъютанта его превосходительства"), то увидел Егора лежащим ничком на диване. В дорогом костюме, помять который, вероятно, его отпрыск ничуть не опасался.

Ботинки, впрочем, аккуратно стояли в прихожей (об этом, без сомнения, позаботился охранник). Обо всем прочем он, увы, заботиться нужным не счел. Лишь известил банкира по телефону, что его единственный отпрыск, будучи отвергнут профессорской дочкой, направился прямиком в бар, где и накачался спиртным до положения риз. Пока не начал заваливаться на стойку.

Разумеется, Иван Сидорчук взвалил на плечо охраняемую персону, доставил ее до дома, аккуратненько положил на диван и даже снял с нее, этой персоны, дорогие штиблеты.

После чего сын президента "Бета-банка" возжелал проблеваться прямо на ковер… но Иван опять же пресек досадный конфуз, транспортировав парня прямиком в туалет.

– Короче, возни было много, – слегка удрученно закончил Сидорчук свой рассказ-отчет, – Видно, сильно девчонка его расстроила…

– Ты сам-то ее видел, эту девчонку? – буркнул Горицкий, распахивая одно за другим окна в квартире, где стояло такое амбре от Геркиного дыхания, что смело можно было вешать топор – так и остался бы болтаться в воздухе. До утра.

– Видел, – сокрушенно вздохнул Сидорчук, – Такая способна расстроить, уж поверьте.

– Посмотрим, – коротко бросил Горицкий, после чего дал охраннику строгое указание не спускать глаз с незадачливого "Ромео" до приезда Лебедева вкупе с медиками и пообещав Сидорчуку (после того, как все уляжется, если, конечно,