«А что я мог? – оправдания неуместны, Кораблёв перенаправил мысли в рациональное русло. – Каяться мне не в чем. А вот ухо надо держать востро. Петрович – жук ещё тот! Смотри-ка, не на мобильник звонит, на городской. Проверяет, реально ли я на работе. Убедился? То-то. За то, что домой отпустил, благодарствую. Покатили!»
Весной Кораблёв поменял «корейца» на новенькую «япошку».
«Тойота Аурис» радовала. Моторчик резвый, экономичный и неприхотливый к бензину. Подушки безопасности добавляли чувства защищённости. Салон удобный, сзади – простор. Плохо, что нет подлокотника и места для мобилки. Но так это и не премиум-класс.
«Премиум-класс – впереди!» – мотивация купировала рефлексии по поводу грядущих трудностей и лишений.
Доехал быстро. Трафик на ночных улицах был лайтовый.
Оберегая сон домочадцев, патер фамилиас[7] перемещался по квартире на цыпочках. Из прихожей – в ванную, оттуда, реанимированный контрастным душем, в набедренной повязке из бамбукового полотенца, – на кухню. Двери за собой закрывал с особой осторожностью.
Ужин разогревал в микроволновке. Так меньше возни. Сервировкой не запаривался.
Вкрадчивый щелчок «лентяйки» оживил на экране телика сериал про следователя Турецкого.
Важняк генпрокуратуры в исполнении импозантного красавца Домогарова суперменничал напропалую. Спорадически натыкаясь на эту киношку, Кораблёв ни разу не видел, чтобы следак по ОВД[8] составил хоть один официальный документ. Вместо скучной писанины, игнорируя нормы УК[9] и УПК, он бил злодеев в грызло. Лихо скакал по крышам и палил из пистолета. О специфике следственной работы сценаристы имели нулевое представление. Впрочем, одна деталька – последствия регулярных возлияний на физии главного героя – выглядела аутентично.
Переключил. На НТВ обнаружились «Хроники убойного отдела». Персонажам оперской саги, бесконечной, как вселенная, старший советник юстиции Турецкий по части крутости не годился в подмётки.
– Чур, меня! Преследуют демоны…
Убежал на следующий канал. Там шёл музыкальный конкурс «Пять звёзд». На сцене гуттаперчево изгибалась губастенькая дива в блестящем платьице. О чём песня – непонятно, зато ноги у солистки произрастали от ушей. Оставил, убавив звук до интимного шёпота.
На ужин – котлета, рис. Не насытившись, соорудил пару бутербродов с маслом и колбасой.