Они беседовали три минуты,
Открылась дверь, и Незнакомец вошел внутрь.
Он был одет в пиджак и брюки.
– Что делаете здесь?! Ответь мне, зверь!
– А это Чарли затащил меня сюда, поверь.
Он говорил, что это все не страшно,
Что ему нравится быть одному. И он готов в аду быть даже дважды.
– Не верь ни слову одному ему. -
Взмолился Чарли
– Такого я не говорил,
Ты сам пришел ко мне, и сам чай предложил.
– Не правда! Я ходил, ходил, а он позвал,
Ну, я зашел секундой, и он мне начал говорить, что вовсе не устал,
Он дальше так же хочет жить.
– Тебе я верю, черт. Пойдем со мной.
А Чарли пусть пока живет свой срок второй.
– Не правда! – Чарли закричал!
– Зачем надежду эту дал? Зачем соврал?
Зачем себя убил я? Боже!!!
Я каюсь!
Пощади меня! Ты ж Милостивый все же.
И он глаза открыл.
И видит… Утро.
На стенах разноцветные обои.
Лежит он в доме у себя.
Суббота,
И понимает, то, что этим он доволен.
"Ура! Все только лишь во сне"
Он даже плакать начал,
"Я понял, то, что жизнь везде,
И, что бороться нужно за удачу"
– Спасибо, Боже! Милостивый Ты!
Все как в тот день, когда себя хотел убить.
Но, вместо смерти, выбрал чай попить.
Заходит он на кухню, а там черт сидит…
– Осталось 40 лет -, он говорит.
У Чарли разрывается внутри,
Он сжал до крови кулаки.
И в голове все потемнело.
Глаза закрыл от страха,
"Нет, я смелый".
И открывает он дрожаще веки,
И черта уже нет на табурете.
– Причудится ж такое. Наверно просто сон дурной,
Еще вчера я перепил.
Но понял я одно,
Что плохо жил…
Но голос чей-то сзади перебил,
– Ты был прощен,
Это не сон. Живи.
Туман в глазах его и дымом душит.
На легких чувствует осадок сажи
– Теперь же ты поймешь,
что думать нужно дважды,
Но поздно – говорил ему Прислужник.
Прислужник избивал его плетями,
Глумился, кожу триста раз снимал.
А, иногда, он бил его словами,
Бранил, из Ада в Ад таскал.
Однажды показать решил он Чарли
Какими пытками встречает грешный Ад,
Чтоб понял тот, все это лишь начало,
Чтоб захотел он все вернуть назад.
Прислужник:
–А это, милый друг, висят кретины,
Которые за деньги продались.
Они любили модные машины,
Квартиры, телефоны, шоубиз.
Семью продали, за детей забыли.
И Души их чернее, чем моя.
Бог дал им деньги, чтоб они любили,
Чтоб помогали бедным, матерям.
Они одни могли кормить те страны,
В которых "голод", "мука" процветали.
Они могли дарить надежду и тепло,