– Который был час?
– Я не обращал внимания на время. Хотя… – Уайт помолчал. – Вы легко можете это узнать. Я быстро побежал прямо в павильон. Там я столкнулся с вашими полицейскими – я сразу подумал, что это полицейские, – и к тому времени я был полон решимости убить старого дьявола, даже если это стало бы последним делом в моей жизни.
Уайт шумно дышал. Полковник Маркуис уточнил:
– Значит, это было в половине шестого? Хорошо. Продолжайте. Рассказывайте все!
– Я рассказал это уже сто раз. – Уайт прикрыл глаза и заговорил теперь медленно: – Я подбежал к двери кабинета, заскочил внутрь и запер дверь. Мортлейк стоял около окна, крича что-то полицейскому снаружи. Услышав мои шаги, он отвернулся от окна…
– Он что-нибудь сказал?
– Да. Он сказал: «Что происходит?», или «Что вам здесь нужно?», или что-то в этом роде, дословно не помню. Затем, увидев в моей руке оружие, Мортлейк поднял ладонь перед собой, будто защищаясь от удара. Тогда я выстрелил. Из этого пистолета. – Уайт коснулся «Айвер-Джонсона» 38-го калибра.
– Вы в него попали?
– Сэр, я практически уверен, что нет, – заявил Уайт, ударив кулаком по краю стола. – Слушайте, над столом висела яркая лампа. Она была в каком-то медном абажуре, из-за чего бо́льшая часть комнаты оставалась в темноте, потому что свет падал концентрированным лучом. Но лампа освещала стол и пространство между окнами. Нажав на курок, я увидел, что в стене позади него появилось черное отверстие. А Мортлейк еще двигался и бежал. Кроме того…
– Что?
– Убить человека, – сказал Уайт, будто внезапно постарев, – не так просто, как можно подумать. Все ничего, пока ваша рука не окажется на спусковом крючке. Потом из вас как будто выпускают весь воздух. Кажется, что вы не сможете, физически не сможете это сделать. Это как ударить упавшего человека. И, странное дело, в ту секунду я чуть не пожалел старого бедолагу. Он выглядел таким напуганным, отмахиваясь от моего пистолета, как летучая мышь, пытающаяся улететь.
– Минуточку, – перебил его Маркуис, – вы часто пользовались огнестрельным оружием?
Уайт был озадачен.
– Нет. Самым смертоносным, что я держал в руках, была пневматическая винтовка в моем детстве. Но я полагал, что в запертой комнате не должен промахнуться. Однако я промахнулся. Мне продолжить? Судья побежал от меня вдоль задней стены. Тогда он, ясное дело, был жив. Поймите, все заняло несколько мгновений, произошло так быстро, что это сбивает с толку. В тот момент он находился лицом к стене, расположенной позади меня и справа.