Старке слышал о националистических взглядах собеседника и решил сыграть на этом, чтобы прекратить ненужную дискуссию.
– Нет, конечно. Но Вы меня знаете, я предпочитаю не играть вслепую. Когда-нибудь это может обернуться гибелью моих людей, а я этого ой, как не люблю! Я полагал, что мой статус позволяет мне знать несколько больше…
– Конечно, конечно! Не буду Вам врать, что сейчас собирался все рассказать, а меня опередили. В общих чертах дело обстоит следующим образом: некая корпорация хочет провести эксперименты по совмещению функций живого организма и телекоммуникативного устройства. Дело очень перспективное и сулит не просто сверхприбыли, открытие нового рынка, причем монопольное. У меня есть сведения, из неофициальных источников, разумеется, что некоторые правительства напрямую в этом заинтересованы и готовы профинансировать разработки, оставаясь при этом в тени.
«Да, а я трабанта купить не могу!», – грустно подумал полковник, но вслух произнес:
– Понимаю, в военной сфере это мгновенная связь между бойцами, и не просто связь. В гражданской – тотальный полицейский контроль, но как заставить население это все пустить в свои организмы?
– Полагаю, пригодится коммерческий опыт компании и наработки их недавних конкурентов. Нужно просто сделать это модным и миллионы сами захотят такое с собой сделать. Да и некоторые удобства подобная технология все же предоставит пользователю. Вспомните бум смартфонов в свое время. Не все их приняли сразу. Это практически, то же самое, но на другом качественном уровне.
– Все так, но почему именно этот человек?, – он не был большим гуманистом, но предпочитал здоровых оппонентов, а не беспомощных пациентов.
– Тут все просто – на сегодняшний день он единственный, кто прошел специальную медицинскую подготовку, совпадающую с нашими задачами, правда, совсем с другими целями. Это вопрос не столько денег, сколько времени. Потом, как мы выяснили, он здесь не вполне легально, поэтому большого шума не будет. И в конце концов, он… русский.
Доктор умолчал еще об одном аспекте – некоторое время назад он тоже подвергался «заморозке», но не совсем удачно, внезапно ухудшившиеся показатели заставили медиков срочно прекратить процесс и вывести его из этого состояния. Результатом стала тотальная алопеция и… исчезновение онкологических симптомов. На что его мстительная натура «закрыла глаза», а вот облысения он простить лекарям не мог. В узких кругах за ним закрепилось прозвище «доктор Зло», что вполне соответствовало внешнему сходству с киноперсонажем и отвратительному характеру. В глаза его так никто не называл, что было еще хуже, прекратить это безобразие, сведя все к шутке, не представлялось возможным. Он получил возможность осуществить что-то вроде личной мести, пусть жертвой окажется совсем посторонний человек. Но это, как нельзя лучше, соответствовало его подленькой репутации.