Как и все дополнительные действия, не упоминавшиеся в первоначальном списке. Роботизованые манипуляторы трудились, не покладая многошарнирных конечностей со множеством степеней свободы. Их работоспособность ограничивалась только возможностями операторов, которые пристально контролировали процесс. Задача замены печени на регенеративную была легкой разминкой, по сравнению с подключению к слуховым и зрительным нервам. Оказалось, что функцию преобразования речи проще было выполнить в «аналоговом» виде, вживив в костную ткань челюсти «микрофон». Чипы, обрабатывавшие информацию и транслировавшие ее в мозг, были функционально разделены, но были связаны с центральным процессором своеобразными последовательными интерфейсами. Было решено отказаться от фиксированного источника питания. Потребляемая мощность была невелика, но даже самый емкий современный энергетический элемент имел ограниченный срок службы, несопоставимый с продолжительностью жизни и требовал периодической замены. Поэтому было разработано устройство, вырабатывающее электроэнергию, непосредственно связанное с печенью. Что послужило дополнительным аргументом в выборе объекта эксперимента. Золотые проводники в нейтральной белковой изоляции, связывающие все узлы конструкции, не вызывали отторжения и были уложены с учетом всех возможных деформаций, так что их обрыв исключался.
В успехе предприятия никто не сомневался, но доктору Фогелю, как непосредственному исполнителю, досталась очень непростая задача – объяснить пациенту, почему у него вдруг появились некоторые сверхспособности и научиться ими пользоваться. Реакция была непредсказуема – от острого неприятия до восторга. Но кураторов проекта это беспокоило мало. Доктор Вернер Старке уже в мыслях представлял извещение об округлившимся счете в банке, нисколько не беспокоясь о моральном аспекте свершившегося акта трансгуманизма.
12
В большом панорамном окне Ураловского кабинета плескалось озеро. Чистейшие воды, питаемые альпийскими горными потоками, периодически бороздили небольшие суда, преимущественно перевозящие туристов. Они нисколько не портили умиротворяющую картину водной глади, скорее, делали ее живой, меняющейся, а от того совсем не скучной. Денис Петрович застыл в кресле напротив, созерцая идиллический вид и казался совершенно отрешенным от дел земных. Однако, это так могло показаться только непосвященному. Генрих Карлович, сидящий в пол-оборота и наблюдающий ту же картину, почти ощущал, как в директорской голове роятся мысли, выстраиваются в логические цепочки, анализируются и отбрасываются прочь. Его собственная первоначальная версия о похищении с целью выкупа, пока не находила фактической поддержки, медико-биологические соображения он справедливо оставил Уралову, а различные конспирологические выкладки были совершенно не в его природе. Он привык оперировать фактами, мотивами, пунктами законов. Сейчас юрист пытался отработать направление – «кому это выгодно?». Пейзаж способствовал размышлениям, но его живой темперамент не позволял сидеть в кресле неподвижно, он периодически неслышно постукивал подушечками пальцев по подлокотнику кресла.