Джудит Герман, феминистка и теоретик травмы, называет перерывы в изучении травмы «эпизодической амнезией».
[11] Ветеран и военный журналист Дэвид Моррис описывает мир исследования травмы как «удивительно хаотичный», словно «площадь с игровыми автоматами на ярмарке, <…> где разные группы лишь иногда пересекаются, не говоря уже о слаженной работе».
[12]Дело не в том, что тема травмы теряет популярность или к ней ослабевает интерес, и не в том, что в те или иные периоды люди с ней не сталкиваются, а в том, что, по словам Герман, «эта тема вызывает споры столь напряженные, что периодически предается анафеме»[13]. Слово анафема в древнегреческом языке первоначально обозначало принесение жертвы богам, как бы «разлучение» с этой жертвой, а позднее – отлучение от церкви, изгнание, проклятие. В какой-то момент самим ученым, по-видимому, хочется откреститься от этой темы, которая, подобно самой травме, превращается в разрушительную силу и начинает угрожать нашему пониманию себя, общества и того, как человек воспринимает окружающий мир. Мы обращаемся к изучению травмы лишь до того момента, пока не упремся в необходимость что-то делать с нелицеприятными сторонами самих себя и мира, который мы сами создали, и сразу отворачиваемся. И каждый раз, когда мы бросаем изучение травмирующих переживаний, то отправляем пострадавших от них в сумасшедший дом – в буквальном или фигуральном смысле, или в обоих сразу.