Под голубиное урчанье
Я руку к свету протяну.
Сквозь смерти, жизни я ворчанье
Тебя найду, тебя верну!
«Наступит лето»
Ни звука совести своей
Я боле не услышу.
Вина из кубка ты испей,
Снеси же боли крышу!
Скрываясь в уголках рассудка,
Душа терзает тело.
Дай мне покоя, хоть минутку,
Пока тело не истлело.
Зима сменяется весной,
А та и лучшею порой.
Наступит солнечное лето,
Но для меня без солнца света.
«Я и он»
Последнее время
Сплю чаще на спине.
И чаще я мечтаю
Увидеть мир в огне.
Лежу я на кровати,
Не смыкая глаз.
Вдруг он меня схватит?
А может и всех нас?
Что-то здесь не ладно:
Он на меня похож…
Становится прохладно,
Мне входит в шею нож.
Похожее лицо,
И силуэт знаком-
Когда-то одним целым
Были я и он.
«Сер осенний Петербург»
Сер осенний Петербург,
Но в нём я вижу краски.
Я злейший в мире драматург,
Ищущий сердцу ласки.
Три дня пробыл,
Пробуду вечность.
Немеет каждая конечность,
До колик жарит пыл.
Когда вернусь, лови в объятья-
Без сил скучаю и хочу.
Здесь светский люд, дворцы и платья…
Мой Петербург, к тебе лечу.
«Поэт Серебряного века»
Вечер, люди, марафет,
В театр, в первый ряд билет.
Страсть бесед и представлений-
Часть желанных мной явлений.
Цвет, Маяк, Ахмат иль Блок?
Чьим пальцем спустится курок?
Когда-нибудь, надеюсь, буду
Членом мёртвого их клуба.
Я родился поздно, опоздал чутка,-
Стоя в толпе, я ждал билета.
Участь наша, может, не легка,
Но я поэт Серебряного века.
«Настигли гады…»
Первый, хмурый, кодеин,
Ксанакс, лирика, морфин,
Водка, пиво или ханка-
Настигла бурно эта пьянка.