Она отключилась и укоризненно посмотрела на меня.
– А он точно несовершеннолетний? – неприязненно спросил следователь. – Может с ним по-другому поговорить, глядишь память и проснется.
– Да не вру я! – простонал я.
Сейчас еще и пытать начнут. А мне что, в угадайку теперь играть, надеясь, что в базе найдется кто-то похожий с выдуманным мной именем?
– Давай в институт позвоним, – решила Виктория Александровна. – Какой факультет?
– Филологический, – буркнул я и отвернулся к окну.
Нет меня там. Меня вообще нигде нет!
– Что ж, ты у нас потенциальная «открывашка», – вздохнула она, убрав телефон. – В Центр тебя сдадим, а дальше не наши проблемы. Там из тебя быстро правду вытащат. Семен Иваныч, – переключилась на следователя. – На дачу на выходные поедешь?
Остаток пути я молча плакал, глядя на такие знакомые и одновременно совсем чужие улицы.
* * *
Обшарпанный, давно не беленный и покрытый по углам плесенью и паутиной потолок над головой. Вокруг – покрытые бетонной «теркой» стены. В углу – унитаз, прямо в который подает воду кран. В противоположном углу камеры стоит моя металлическая койка. Привинчена к полу! Лежать довольно мягко – мне выдали толстый матрас и чистенькое, белое накрахмаленное постельное белье с инвентарным номером. Укрываться надлежит колючим шерстяным одеялом. В камере тепло, поэтому им я почти не пользуюсь. Хорошо, что насекомых нет. Последнее «интересное» место камеры – железная дверь с двумя окошками: через верхнее со мной разговаривают, через нижнее подают завтрак, обед и ужин. Меню – ужасающее: на завтрак подают манную или рисовую размазню, на обед – жиденькие щи, ломоть черного хлеба и сильно разбавленное картофельное пюре с куском селедки. Ужин – лучше всего, потому что порой в тарелке с манной или рисовой (круг замкнулся) кашей можно найти половинку булочки с сахаром. Впрочем, говорить «порой» пока рано – ужинал я здесь пока всего три раза. Сейчас вот жду четвертый.
Металлическую кружку ублюдки в белых халатах и глазами мертвой рыбы милостиво дозволили оставить в камере.
«Объект № 762, встаньте вот сюда».
«Объект № 762, у вас есть аллергия на…»
«Объект № 762, будет немного больно, но это – совершенно необходимая процедура».
Сопровождавшие меня инспектор со следаком, сдав меня сюда, даже ни разу не обернулись – им плевать, у них выходной на носу. Здесь у меня моим именем даже интересоваться особо не стали – удовлетворились продиктованными инспектором «вымышленными» данными. Первым делом меня загнали в душ, а одежду отобрали – сказали, по протоколу положено сжигать. Так я лишился последней материальной связи с прошлым миром. Уже к голому, стучащему зубами от холода – горячей воды в душе не нашлось – поднесли какой-то похожий на ручной металлодетектор прибор и удрученно покачали головой на вспыхнувшую красную лампочку. Позднее я узнал, что прибор нужен для выявления у «пациентов» необычных способоностей.