Журналист внимательно наблюдал за Эмми, задавая вопросы о ее последней коллекции. Но внезапно тишину нарушила знакомая старая мелодия панк-рока, доносящаяся из телефона репортера.
Эмми почувствовала, как ее сердце замирает. Ее умудренный жизнью взгляд затуманился, будто она мысленно перенеслась в далекое прошлое.
"Что-то не так, Эмми?" – спросил журналист, заметив ее реакцию.
Эмми глубоко вздохнула, ее голос звучал тяжело и горько. "Эта песня… Она напоминает мне о том ужасном вечере в клубе рядом с университетом," – произнесла она, ее взгляд был наполнен болью воспоминаний.
Журналист понял, что эта песня, столь знакомая им сегодня в 2040 году, была связана с давними событиями в жизни Эмми. Именно теперь, легендарная королева панк-моды, была готова поведать ему эту непростую историю
### Травма и Понимание
Эмми вновь погрузилась в воспоминания того ужасного вечера в клубе, когда ее мир рухнул. Ее голос дрожал, пока она описывала произошедшее.
"Помню, мы тогда все вместе пришли в этот клуб, чтобы отпраздновать наш успех.
Я , Лили, Саймон и наш неизменный король-Алекс.
Ритмичная музыка гремела из динамиков, заставляя стены трястись. Разноцветные огни мигали в такт битам, создавая пульсирующую, почти гипнотическую атмосферу.
Толпа молодых людей, одетых в дерзкие наряды, подобные тем, что создавали Эмми и Алекс, двигалась в экзотическом танце. Незнакомые тела прижимались друг к другу, смешивая пот, алкоголь и эйфорию.
Ощущение свободы и восторга витало в воздухе, пьянящее, как сама музыка. Для Эмми и ее друзей это был момент триумфа, когда они могли вдоволь отпраздновать свой успех.
И вдруг заиграла эта песня – наша любимая. Я решила найти Алекса, чтобы потанцевать с ним."
Она сделала глубокий вдох, прежде чем продолжить. "Но тут ко мне подошел Саймон и сказал, что Алекс ждет меня за клубом. Я подумала, может, он готовит мне какой-то сюрприз."
Когда Эмми вышла за клуб, атмосфера резко изменилась. Тусклое освещение бросало зловещие тени на кирпичные стены, а воздух был наполнен запахом мочи и гнили.
Легкие звуки музыки и смеха доносились издалека, словно из другого мира. Вместо этого Эмми слышала лишь собственное участившееся дыхание и приглушенные шорохи.
Под ногами хрустели мелкие камешки и окурки, а влажная кирпичная кладка источала холод. Темнота поглощала все, оставляя лишь неясные очертания, словно сама ночь пожирала все живое.