Полный ахтунг - страница 8

Шрифт
Интервал


Глава 3

Кошкина недовольно поморщилась. Момент блаженства от встречи с новым жилищем испорчен. Самое обидное, что виновник тому – маленькое пузатое существо. Очень вредное. Оно сидело где-то глубоко внутри Лизы – та предпочитала думать, что в печёнке.

И вот, в самый неподходящий момент, этот толстяк вдруг в очередной раз решил показать свой мерзкий характер и замурзился.

– Да, да! Глупая курица! – с непонятной радостью упорно повторял склочный тип. Он совершенно искренне пребывал в уверенности, что имеет право так поступать, поскольку считал себя очень умным. И это очень сильно бесило.

– Ты опять? Заткнись уже, Пупс! – резко оборвала хозяйка своего странного «питомца». Он испуганно спрятался и удивленно подумал: «Чего это с ней? Белены объелась? Обычно, эта девица гораздо более белая и пушистая, и такие резкие обороты речи для нее не характерны».

Та в свою очередь тоже подумала: «Но этот толстый сегодня что-то особенно назойлив. С самого утра начал. И разозлил. Ей-богу, разозлил!»

– О-хо-хо! А ведь сколько денег можно было бы выручить за эту халупу! – снова заныл вредный тип. – И припеваючи дальше жить у себя дома! И горя не знать! А ты?! На что променяла этот рай? На какие-то графские развалины! Ё-моё!

– Я же сказала: умолкни. И вообще, пошел к чёрту!

Этот чувак был вовсе не домовой и не прочая нечисть, а просто некое непонятное существо. Толстяк со скверным характером, зануда и обжора, вечно ничем не довольный. Кошкина прозвала его Пупсом.

В данный момент этот зануда был крайне недоволен тем, что его хозяйка исполнила свою мечту. Заветную мечту жить в Санкт-Петербурге.

И вместо того, чтобы скоренько продать унаследованное жилье, как того хотелось толстяку, взяла да и зачем-то сама в нём поселилась.

Самое ужасное, девчонку нисколько не пугало, что ещё предстоит приложить столько усилий, потратить море нервов и денег, чтобы привести жилье в божеский вид.

Пупсу все Лизины мечты до лампочки – его склочную душонку неприятно волновало то, что его хозяйка оказалась в питерской коммуналке.

– Нашла, от чего охать и ахать! От какой-то зачуханной трущобы! – недовольно выкрикнул толстяк.

– Ах, простите, что не царские хоромы! – язвительно ответила та. Хотя этот дом находился в самом центре Санкт-Петербурга. Старинный. Особняк, когда-то принадлежавший то ли князю, то ли графу. Так что всё-таки, как ни крути, хоромы-то почти царские.