Позволив утащить пришедшим в себя наглецам тушу Барнабу в его личный шатёр, который разбивали на время торгов и заключения сделок (видать ножку он всё-таки при падении сломал). Я последовал за Его Светлостью и на понятном гопоте языке объяснил, что я сделаю с ним, его близкими, его холопами, если он ещё хоть раз в нашу сторону косо посмотрит или плохо подумает о нас.
Побелевший от страха барон остался под впечатлением, и даже пытался неловко извиняться единственно доступным ему способом, то есть попросту откупиться от меня. Что ж, как умеет, не будем бить человека по рукам. Ко мне в карман перекочевало пару увесистых кошелёчков с серебром. Тот, что поменьше бросил Борну, а второй оставил себе. Покидая село, я думал, что тут всё как у нас.
Надо сказать, что после моей победы над бароном и его людьми, торг у моих людей пошёл оживлённо и с большой выгодой. Теперь за нами весело скакали четыре крепкие мохноногие лошадки, шесть кучерявых овец, а в телеге было тесно из-за мешков с зерном.
– Борн есть мысли как мне найти в городе этого Лельбераля? – спросил я старосту спустя два часа скучной поездки, когда на горизонте начали вырисовываться очертания башен и крепостных стен.
– Господин, а вы знаете, как он выглядит?
– Да. Средний рост, родинка под правым глазом, волосы заплетены в две тонкие косички по вискам, правая мочка уха повреждена, скорее всего, давний ожог.
Крестьяне выпучили от удивления глаза.
– Не удивляйтесь, быть внимательным и подмечать самые тонкие, вроде бы незначительные детали это одно из необходимых качеств моей службы. Бывшей службы,– вздохнув, объяснил ваш покорный слуга. – Я видел Лельбераля в лесу. Правда, недолго. Там, где они меня схватили.
Покивав головой и старательно задушив в себе любопытство, Борн ответил:
– Эльфы никогда, ну почти никогда, не живут на одном постоялом дворе с людьми. Стараются находиться поближе к своим.
– Брезгуют?
– И это тоже господин.
– Продолжай.
– Так вот, в Кносте их всего три. Однако Лильбераль, так же, как и его господин, изгои и принять их могут только в "Серебряном ручье", – выдохнул староста, видать, отвыкнув на природе от таких пространных рассуждений.
– Покажешь где?
– Конечно, это недалеко от Главных ворот.
Ещё какое-то время мы ехали молча, а затем Борн медоточиво, тщательно подбирая слова, произнёс: