Легко сказать, когда ты лучший в своей области и собираешься стать главой Национального родильного дома. И все же Фрэнк знал, к чему клонит Макс: возможно, возраст уравнивал их больше, чем он себе представлял. Однако Фрэнк еще не устал мечтать. Он мечтал о Беатрис: она весь день проскальзывала в его мыслях. Она больше не писала.
– У нас всегда будет гольф, – сказал Фрэнк. Макс нахмурился:
– Конечно. – Он не уловил сарказма Фрэнка. – Лиззи здесь?
– Нет. – Фрэнк не видел и не слышал от нее ничего, с тех пор как этим утром принес ей чашку чая. Он молился, чтобы она не сбежала.
– Скажи ей, что я забыл взять с собой чек на поездку в Барселону, но я переведу деньги вместе с алиментами в конце месяца.
Фрэнк собирался спросить Макса, о чем речь, когда к двери подошла Майя в спортивных штанах, уггах и с внушительным слоем макияжа под занавеской длинных прямых волос. Она спустилась по ступенькам и села в машину. Фрэнк почувствовал мгновенное облегчение: Майя, может, и не остановилась, чтобы попрощаться с ним, но и не поздоровалась со своим отцом. Обмен закончился, и мужчины разошлись.
В четверть пятого Фрэнк наконец добрался до своего кабинета-сарая, впервые за день. У него был список коммерческих продюсеров и руководителей с телевидения, которым следовало отправить письмо с предложением выпить кофе. Если появится какая-нибудь работа, он хотел быть уверен, что его имя придет им на ум. За дверью раздался шум. Громким шепотом Джимми позвал: «Папа?» Задребезжала дверная ручка. Он услышал, как Джорджия сказала: «Нет-нет-нет».
– Не входи, если не истекаешь кровью.
Шум прекратился, и после нескольких лихорадочных перешептываний он услышал топот маленьких ног. Отсутствие Лиззи беспокоило его, но потом он вспомнил, что сегодня среда. Лиззи вела детский театральный класс в общественном центре по средам и четвергам: ради карманных денег и душевного здоровья, по ее словам. Он составил электронное письмо, стараясь, чтобы оно излучало энтузиазм, оптимизм и готовность к работе.
Как только Фрэнк вошел в дом через заднюю дверь, к нему подступилась Джорджия:
– Джимми плачет.
Он обнаружил Джимми в ванной: тот держал охапку окровавленной туалетной бумаги у колена, на лице следы засохших слез.
– Джек столкнул его с верхнего яруса, – сказала Джорджия.
– Ему не следовало этого делать.