– Стратеги и ученые, вас ждут в штабе, – когда командир отошел, тот кивнул рекрутам. – Воины, идите за майором, – взмах руки в сторону уходящего, – медработников прошу на поле. Через десять минут ожидается новое наступление, за это время спасите как можно больше солдат. Бинты вам не понадобятся, просто тащите легкораненых к госпиталю. Оформим вас позже.
Получив задание, Этер словно очнулась от страшного сна. Сейчас у неё есть задача, с которой она должна справиться. Все остальное – не важно. Девушка, отгоняя нерешительность и уже ставший привычным страх, развернулась к полю недавней битвы. Сначала она шла медленно, но потом заставила себя ускориться. Может быть, эти секунды спасут кому-то жизнь?
Уже совсем скоро Этер споткнулась о тело молодого бойца. Он лежал так, словно спал, и лишь грязное лицо и кровавые разводы на груди показывали, что это не так. Он был мертв.
А ведь у него наверняка есть семья, которая ждет его дома. И когда они получат черное письмо или прочитают его имя в длинных газетных списках, не узнают, как и почему погиб их сын. Был ли он храбрым или мечтал о побеге? О чем думал в последние мгновения? Чего боялся? Вместе с ним умер целый мир, созданный его мыслями и чувствами, любовью и болью. Ведь снаряд мог попасть не в третий, а в четвертый вагон поезда, где ехала Этер. И тогда умер бы её мир, который она создавала годами. И для неё не было ни прошлого, ни будущего – только пустота и темнота, только безвременье.
Этер представила, что она – этот солдат. И очень остро почувствовались сердце и легкие. По щекам покатились слезы, и даже самой Этер было непонятно, кого она оплакивает: этого солдата или саму себя.
– Поторопись! – окрик заставил её вздрогнуть, но из мыслей не вырвал.
Тогда немилосердный удар в плечо всё же заставил Этер обернуться. Женщина с белой повязкой на плече поджала губы.
– Понимаю, что страшно и хочется домой. Но ты пришла служить Триане, так и делай это. Пока оплакиваешь погибшего, умирают живые. Ему ты не поможешь, а им – вполне.
– Извините, – Этер судорожно вздохнула, кивнула женщине и обошла мертвого солдата. Потом ещё и ещё, внимательно осматривая их лица и пытаясь выискать в них признаки жизни.
Она старалась не обращать внимание на то, как болезненно сжималось сердце. Внимательный, хотя и слегка рассеянный взгляд заметил движение груди: Этер присмотрелась, потом, присев, положила руку на окровавленную куртку. Ничего.