Запах гари, не совсем обычный, проникал через приоткрытые по случаю вечерней духоты, окна. Семен Артемович тщательно отмывал руки с использованием нестареющего средства «Белизна». Едкий хлорный запах он безуспешно пытался заглушить с помощью душистого мыла. Получалось так себе. Зато следов «татуировки», художественно выполненной Ксенией, не осталось совершенно. Одежда и кепка, впрочем самая обычная, носимая доброй половиной местных огородников, на всякий случай была развешана по разным местам. Инструмент… А что инструмент? Редко у какого дачника такого не было. Но приметный тросик все же размотали и растянули вдоль стены гаража.
– Ну что, товарищи партизаны? Благодарю за службу!
– Да мы-то что? Это все ты, молодец! Жаль только, Валентине новую работу придется искать.
– Ничего, она и сама собиралась. Боец Ксения! Объявляю особую благодарность за высокохудожественную реализацию идеи! Думаю, «Вася» не остался незамеченным. Как ты додумалась?
– Детективов много читала.
– У нас жизнь сейчас почище любого детектива!
– Ага, как мы автоматы добывали, помните?
– Еще бы! Меня от этих фашистских речевок до сих пор мутит!
– Всем отбой! Спокойной ночи!
8
– Артемыч, нет слов! С боевым крещением тебя!
– Служу Советскому…
– Ну, ты вспомнил!
– Да я и не забывал!
– Как считаешь, они что-то унюхали?
– Фигу, разве что. На которой было написано «Вася». Кстати, твоей Ксюхи идея.
– А твоя знакомая повариха? Ее не затаскают?
– Пусть попробуют, она баба боевая, если что, нашла сантехника по объявлению. А то, что все дырявое, и вода, и газ, пусть спасибо тыловикам скажут. И тем идиотам, что РПГ в подвал сгрузили. Пожарные так в протоколе и написали: «Нарушение правил обращения…», я узнавал.
– Теперь надолго перестанут пацанов на районе кошмарить.
– Да, жаль, что только на нашем.
– Как твои диспетчеры?
– Готовы! Задачу поняли.
– У меня тоже канал налажен, спасибо Евгению.
– Ой, смотри, аккуратно, не подведи мне парня!
– Не боись! Это тебе не с почтовыми голубями записки посылать! Никакой романтики…
– Зато мне «романтики» хватило на старости лет!
– Ладно, не ворчи! Будь осторожнее, и своим скажи!
– Само собой! Можно и не говорить!
9
Людмила Беленская сидела за столом, уткнувшись в тарелку и не проронив ни слова. Анна, встревоженная таким поведением подруги, не знала, как разрешить ситуацию. Попытка спросить прямо могла спровоцировать истерику и толкнуть ее на неадекватные поступки. Немного успокаивало, что она все же не отказалась от ужина. По опыту общения она знала, что такие простые и обыденные действия лучше всего помогали ей восстановить душевное равновесие. Но все равно, было не по себе. К тому же Джеймс задерживался, что было делом, в общем-то, обычным, но сейчас совершенно некстати. Единственным преимуществом являлось только то, что они находились «дома», если можно было назвать этим словом арендованное обиталище на территории, которая не сегодня-завтра с большой долей вероятности может оказаться в зоне военных действий.