– Отличная работа, – сказал, отсалютовав своим людям, Тигеллин. – А теперь возвращайтесь в лагерь и отдохните.
Преторианцы отступили в свой лагерь, который располагался за границами города и выше его уровня, где пожар им точно не грозил, а мы поднялись обратно на Эсквилин.
Теперь оставалось только ждать.
И еще можно было напиться.
Началось с того, что по распоряжению Нимфидия принесли амфоры с вином и он заявил, чтобы мы пили вволю, потому как этого заслужили.
Усталость, страх, напряжение… Все пережитое за последние часы изрядно нас ослабило, и вот теперь за дело взялся Бахус.
Очень скоро мы все сидели на земле и потягивали вино, кто-то распевал песни, кто-то плакал, размазывал по щекам слезы и что-то невнятно бормотал себе под нос. А я все смотрел на полыхающий внизу огонь. Даже с моим слабым зрением можно было разглядеть и оценить разницу напора, с каким распространялась эта тварь.
В одних районах города она полыхала, в других – окрасилась в темно-багровый цвет, а в третьих – переливалась голубоватым светом. Это было похоже на россыпи подсвеченных изнутри рубинов, сердоликов, цитринов и топазов.
Такое зрелище нельзя описать словами, я просто смотрел на охваченный огнем Рим и пытался удержать свой страх в узде.
* * *
Я иду по маковым полям, красные цветы раскачивает ветер, в небе, над головой, рассекая воздух острыми крыльями, парит ястреб.
Кто-то за пределами моего сна, но возле самого моего уха кричит:
– Цезарь, цезарь!
Я открыл глаза – и маковое поле растаяло в воздухе. Передо мной возникло лицо Тигеллина. Я вернулся в реальный мир.
– Что?
Что еще? О каком очередном кошмаре он явился мне сообщить?
– Сработало! – воскликнул Тигеллин. – Огонь остановился. За ночь он подошел к нашей заградительной полосе, но не смог ее преодолеть. И теперь он слабеет по всему городу. Ему больше нечего жрать!
Я резко сел на кровати, свесив ноги.
– Потому что пресытился и все обратил в пепел?
Это не победа.
– Нет, не всё, – покачал головой Тигеллин. – Он мог еще много чего сожрать, но противопожарная полоса не дала ему этого сделать.
Мне не терпелось увидеть результат нашей битвы, и я, быстро одевшись, чуть ли не бегом выскочил из шатра.
На вершине холма собрались толпы людей и царила оживленная атмосфера. Все смотрели на город, где лишь в нескольких местах еще дергались, словно в агонии, слабые языки пламени, а вот дыма было в избытке. Люди радостно вопили, размахивали руками, смеялись… некоторые истерически.