– Никто не узнаёт! – повертев головой, расстроенно шепнула Галина Таисии.
– Подожди, – резонно заметила Таисия. – Не смотрели еще! Вот после сеанса увидишь…
– Что увижу? – обрадовалась Галя.
– Что такое слава! – печально ответила подруга.
– А вдруг не понравится? Вдруг плеваться будут? Ругаться? – расстроилась Галина.
– Не может этого быть, чтоб не понравилось! – с тайной надеждой на обратное успокоила подругу Таисия.
– Думаешь? – с верой в подругу обняла ее Галина.
– Чего тут думать? – удивилась Таисия. – Видишь, сколько народу в очереди стоит?
Стоявший перед ними человек бухгалтерской наружности, явно ради просмотра фильма сбежавший с работы, мельком взглянув на девушек, отвернулся, через минуту смуглая спина его напряглась до такой степени, что складки на поношенной толстовке[12] распрямились, Он обернулся…испуганно посмотрел на Галину, потом задрал голову на рекламный плакат и снова – на Галину. Почему-то осуждающе покачал головой, отвернулся и больше не поворачивался. Подруги захихикали.
С грохотом открылись двери запасных выходов и, щурясь от яркого солнца, на улицу пошли зрители. Они шли прямо на Галину, стоявшую в конце огибавшей здание кинотеатра очереди, проходили мимо нее, глядя и не узнавая. Мужчины, истосковавшиеся за время сеанса по никотину, жадно закуривали друг у друга. Никто не говорил о фильме, и вообще было такое ощущение, что они вышли не из кинотеатра, а с профсоюзного собрания.
Галине хотелось закричать: «Это я! Я здесь! Посмотрите на меня! Это я изображена на плакате, этом огромном плакате! Почему вы не аплодируете мне? Почему не хвалите? Ведь все должно быть не так!» Но толпа была равнодушна, погружена в свои маленькие заботы и хлопоты. Какая-то рывшаяся в кошельке женщина грубо толкнула Галину, не заметив ее, и жаждущая славы актриса разрыдалась.
* * *
– А чего ты хотела, деточка? – удивилась пожилая гримерша с маленьким морщинистым и сильно напудренным лицом, с трудом натягивая на голову Галины затейливый парик. – Кумиры по улицам ходить не должны! И в очередях им не место, и в трамваях они не ездят… на то они и кумиры! Не узнали ее! Потому и не узнали, что не должны были узнать! Кумиры, милочка, где живут? – гримерша встала между Галиной и зеркалом, придирчиво осматривая свою работу.
– Где? – спросила Галина. – На Тверской?