Но и другое заставило Данилова взять старое дело. Эксперты установили, что убийца – левша. Иван Александрович досматривал материалы банды Пирогова, когда в кабинет вошел Серебровский.
– Хорошо, – сказал он, прищурившись.
– У тебя чай есть?
– Есть.
– А у меня полбуханки и банка шпига американского.
– Врешь?
– Когда я врал?
– Было.
– Так то ж давно.
– Ставь чай.
Данилов достал из сейфа электроплитку. Туда он прятал ее от бдительных глаз начальника ХОЗУ, который регулярно совершал налеты на кабинеты сотрудников, изымая все электроприборы.
Они пили чай и ели необыкновенно вкусный хлеб со шпигом. Американское копченое сало было аккуратно проложено вощеной бумагой и доставалось из банки легко.
– Смотри, – набитым ртом пробурчал Серебровский, – кусочки-то один к одному.
– У них порядок.
– Вот этим-то порядком они и хотят войну выиграть. Пусть, мол, русские кровь льют, а мы их подкормим. Помяни мои слова, Ваня, они второй фронт откроют, когда мы в Германию войдем.
– Да, – Данилов вытер сальные пальцы газетой, – это ты прав. Вон, читай. У нас война, а в Триполитании стычки патрулей, ранен один английский солдат.
– Англичане все-таки войну чувствуют. Их немцы бомбят. А американцы всем тушенку да колбасу шлют. Понимаешь, Иван, я по сей день понять не могу, почему они не начали активных боевых действий в Европе.
– Ждут, Сережа. Им не нужна сильная Германия, а мы тем более.
– Ох, Ваня, непростой разговор мы начали.
…Война шла. И они не знали еще, что именно этот сорок третий год станет переломным. И через два года они увидят салют победы.
И война кончится для всех, кроме них. И на этой войне погибнет комиссар милиции Серебровский. В мирном сорок седьмом. Погибнет на тихом хуторе под Бродами, остреливаясь от бандитов до последнего патрона.
Многого они не знали в тот январский день. И дело свое многотрудное именовали работой. И если бы тогда их кто-нибудь сравнил с солдатами, воюющими на фронте, они наверняка бы смутились. Они не воевали – они работали.
– Разрешите, товарищ полковник, – заглянул в комнату Никитин.
– Давай заходи. – Серебровский встал.
– Эксперты пришли, – доложил Никитин.
– Зови. – Данилов убрал со стола остатки пиршества.
Вошли Павел Маркович и мрачный эксперт-баллист Егоров.
– Ну, наука, что скажете? – Серебровский взял стул и сел у стола Данилова.