. По словам М. Хёфера, он заслуживает того, чтобы быть поставленным на первое место среди химиков и алхимиков, процветавших до Ван Гельмонта. «Он – оракул средневековых химиков, которые часто ничего не делали в своих трудах, а буквально воспроизводили своего учителя. Гебер для истории химии – то же, что Гиппократ для истории медицины».
Имя Гебера носили или принимали несколько писателей, живших после герметического адепта; таким образом, немногие сохранившиеся факты, касающиеся его жизни, были по-разному искажены, и книги более позднего времени и меньшей ценности ложно приписывались ему. Астрономический комментарий к Syntaxis Magna Птолемея в девяти книгах должен быть включен в это число. Это работа двенадцатого века, как может быть доказано внутренними доказательствами.
Сохранившиеся труды Гебера, по большей части, на латыни, и все они открыты для более или менее обоснованных подозрений. Говорят, что в библиотеке в Лейдене есть несколько арабских рукописей, которые никогда не переводились, и есть одна в Императорской библиотеке в Париже, вместе с Fragmentum de Triangulis Sphæricis , которая до сих пор не напечатана. Наиболее полное издание Гебера – это издание Данциха, опубликованное в 1682 году и воспроизведенное в Сборнике Мангетуса.6 Первой по важности среди трудов арабского адепта следует считать его «Сумму совершенства» – Summæ Perfectionis magisterii in suâ naturâ Libri IV. Следующим по ценности является трактат под названием De Investigatione perfectionis Metallorum с его Заветом и трактатом о строительстве печей.
*****
«Сумма Совершенства, или Совершенный Магистерий» претендует на то, чтобы быть компиляцией из трудов древних, но за сомнительным исключением псевдо-Гермеса, мы не знакомы ни с одним алхимическим автором до предполагаемого периода Гебера. Знание природных принципов объявляется необходимым для успеха в искусстве. Естественные принципы в работе природы – это могущественный дух и живая или сухая вода. Расположение философской печи и vas philosophorum четко описано; последний представляет собой круглый стеклянный сосуд с плоским круглым дном и имеет несколько сложных устройств. Однако в заметке на полях говорится, что его описание трудно понять. Среди всех неясностей трактата совершенно ясно, что он касается металлов и минералов. Свойства серы, ртути, мышьяка, золота, серебра, свинца, олова, меди, железа, магнезии, лютеция, маршазита обсуждаются таким образом, что невозможно установить аллегорию или истолковать слова автора иначе, чем в физическом смысле.