. Наконец, появилось несколько изданий трактата под названием
De Re Metallica, metallorum Transmutatione, et occulta summaque antiquorum medicina libellus . Впервые он был напечатан в Париже в 1559 году.
Бэкон и Арнольд, один из которых появился в начале, а другой в конце XIII века, ссылались на Мориена как на авторитетного автора среди герметических философов, а Робертус Кастренсис уверяет нас, что он перевел книгу Мориена с арабского языка в 1182 году.
В Liber de Compositione Alchemiae содержится герметическая беседа между Мориеном, Калидом и Галипом. Она апеллирует к авторитету Гермеса, который, как утверждается, был первым, кто открыл великий магистериум, секрет которого он передал своим ученикам. Она объявляет prima materia единой, цитируя свидетельства мудрого царя и философа Геркулеса и адепта Арсикануса, а также другие псевдоавторитеты, которые гораздо больше дискредитируют дату диалога, чем поддерживают рассматриваемую алхимическую теорию.
Универсальный гений Альберта в сочетании с похвальным любопытством столь великого философа, как говорится в оригинальных «Жизнях философов-алхимиков», не позволили ему пройти мимо герметической науки, не уделив ей должного внимания.
Контравторитеты, признавая, что в научных вопросах его следует считать самым любознательным и пытливым из детей человеческих, решительно утверждают, что демонографы ошибочно включили его в число магов и что в двадцати одном прекрасном томе фолио, составляющих его opera omnia , нет и следа колдовства. В одном месте он официально заявляет, что «все эти истории о демонах, рыскающих в воздушных сферах и от которых можно узнать тайны будущего, являются нелепостями, которые никогда не могут быть допущены трезвым разумом». Труды о невероятных тайнах, столь часто приписываемые ему, поэтому осуждаются как поддельные, поскольку Альберт Великий не имел к их созданию никакого отношения, как и к изобретению пушки и пистолета, которое приписывал ему Маттиас де Луна.
Однако уже в 1480 году Великая хроника Бельгии записывает его как magnus in magia, major in philosophia, maximus in theologia . Бесполезно историкам его ордена утверждать, что Альберт никогда не занимался герметическим искусством, говорит анонимный автор. Одни только его книги – те, которые принадлежат ему бесспорно – свидетельствуют о его алхимической эрудиции, и как врач он тщательно исследовал то, что касается естественной истории, и прежде всего минералов и металлов. Его уникальные эксперименты записаны в