От волнения захотелось курить. Я вынул из кармана толстовки пачку сигарет, а затем вспомнил, что забыл спички дома. Грег услужливо протянул мне серебристую зажигалку, я поблагодарил его и сделал глубокую затяжку.
Меня несколько тяготило общение с людьми, так как мне было очень сложно понимать их. Всё, что я смог выдавить из себя на момент знакомства:
– Из всех мест в мире вы выбрали именно Фламинго Таун?
Он никак не ответил на мою реплику и просто улыбнулся. У него был очень тяжёлый взгляд, казалось будто его можно осязать, ощущать физически. На секунду я подумал, что незнакомец обладает каким-то магическим даром или не является человеком. Я невольно сравнивал его с рептилоидами и существами из других измерений. Вскоре, это показалось мне нелепым, и я быстро отмёл все нелепые подозрения, списав всё на свою чрезмерную любовь к научной фантастике и фэнтези.
Из короткого разговора с ним я узнал лишь то, что родом он из Санрайз Сити. Мы попрощались. Он ушёл по своим делам, а я вернулся домой, закрылся в своей комнате и целую неделю работал над проектом. Дедлайны не давали мне спать долгих семь дней, но результат превзошёл все ожидания – оплата была чрезвычайно высокой, а заказчик изнывал от безудержной радости. Я отсыпался двое суток, прежде чем взяться за следующее задание.
В третий раз я встретил Грега в собственном доме. Я вышел на кухню, чтобы попить воды, а он в это время болтал с моей матерью о постройке подсобного помещения. Едва завидев меня, он тотчас же подошёл ко мне поздороваться и вручил мне коробку с сашими:
– Еда прокладывает путь к сердцам людей. Нет более надёжного способа обзавестись добрососедскими отношениями, дорогой друг.
Незнакомцев я не любил, но меня ужасно порадовало, что он подарил мне именно то, чего я хотел больше всего. После короткого разговора он ушёл, оставив меня наедине с кучей сырой рыбы.
Через пару дней всё повторилось снова, и я почувствовал себя немного неловко от того, что не подумал заранее об ответном подарке.
Следующие две недели он регулярно приносил мне сашими, пока я курил у реки. Меня это никак не настораживало, так как я не переносил стряпню матери и не умел вкусно готовить.
Говоря другими словами: я был слишком привередлив к еде, а потому часто отказывался от пищи. Играло роль и то, что мне было противно есть в обществе Киры и Сенеки (последний ужасно раздражал меня). Отчима я на дух не переносил, а сестра открыто считала меня умственно неполноценным.