Байки об искусстве, прекрасных дамах и фееричных кражах. Комплект из 3 книг - страница 42
Бонифацио де Питати (Бонифацио Веронезе). «Притча о богаче и Лазаре». 1535–1540 гг. Галерея Академии (Венеция)
ГИГАНТСКОЕ ПОЛОТНО РАЗМЕРОМ 2×4,3 МЕТРА, ВОЗМОЖНО, СОХРАНИВШЕЕ ДЛЯ НАС ОБЛИК ГАСПАРЫ СТАМПЫ (И ПОЧЕМУ БЫ ТОГДА НЕ ЕЕ СЕСТРЫ РЯДОМ?) БЫЛО НАПИСАНО БОНИФАЦИО ДЕ ПИТАТИ, СУДЯ ПО ГЕРБУ, ДЛЯ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СЕМЬИ БРИГАДИН.
СЮЖЕТ КАРТИНЫ ВЗЯТ ИЗ НОВОЗАВЕТНОЙ ПРИТЧИ – НЕКИЙ БОГАЧ ЕЖЕДНЕВНО РОСКОШНО ПИРОВАЛ, В ТО ВРЕМЯ КАК НИЩИЙ ЛАЗАРЬ СИДЕЛ У ЕГО ВОРОТ И ПРОСИЛ МИЛОСТЫНЮ. ПОСЛЕ СМЕРТИ БОГАЧ ОКАЗЫВАЕТСЯ В АДУ И, УВИДЕВ, ЧТО ЛАЗАРЬ В РАЮ, ПРОСИТ О СНИСХОЖДЕНИИ, В ЧЕМ ЕМУ ОТКАЗАНО, ПОСКОЛЬКУ В ЗЕМНОЙ ЖИЗНИ ОДИН ИЗ НИХ УЖЕ ПОЛУЧИЛ ДОБРОЕ, А ДРУГОЕ ЗЛОЕ. ПЕРВАЯ СЦЕНА ЭТОЙ ПРИТЧИ РАЗВОРАЧИВАЕТСЯ НА КАРТИНЕ В РОСКОШНЫХ ВЕНЕЦИАНСКИХ ИНТЕРЬЕРАХ 1540-Х ГОДОВ: ИЗОБРАЖЕНА ЗАГОРОДНАЯ ВИЛЛА И ДЕТАЛИ ЕЕ ПОВСЕДНЕВНОГО БЫТА.
Что же дальше? Франческо Сансовино посвящает Гаспаре свое эссе об искусстве любви. Жизнерадостный Джироламо Парабоско издает свои Lettere amorose – «Любовные письма», там есть послание к Гаспаре, и не одно. Их дом – прибежище поэтов и гуманистов.
Пока не наступает та гнилая весна.
Наводнение в тот год было особенно обильным. Затем вода отступила, оставив повсюду пятна влаги, промокшие и позеленевшие стены, тошнотворный запах плесени. Воронье на куполе ближайшей церкви Святого Стефана орало, будто нарочно вкручиваясь штопором в уши, Гаспара порвала струну на любимой лютне, Кассандра вдруг за пением заплакала, а их брат Бальдассаре подхватил горячку и слег.
Ему не было и двадцати пяти, Гаспаре – двадцать два. Месяц обе сестры провели у мокрых простыней мечущегося Бальдассаре. Бесполезно. Он умер, и они наблюдали за его агонией. Кассандра деловито меняла компрессы, и благодаря ее выдержанности рядом с умирающим всегда стоял охлажденный лимонад. Гаспара же обычно сидела в углу его спальни, их бывшей детской, и, вжавшись в угол, с ужасом глядела, как любимый человек постепенно превращается в ничто, как костенеет его лицо и белеет кожа.
Она первая зашла к нему в то утро, когда он скончался, и сразу поняла, что его больше нет – так осунулось и будто сдулось его тело.
После похорон брата она объявила матери, что уходит в монастырь. Друзья уговаривали Гаспару успокоиться – время все излечит, и не стоит их покидать, ведь на дворе уже апрель, и небо стало лазурным, и редкие деревца на крышах покрылись зеленью. Кассандра молчала. Разговаривать с Гаспарой стало невозможно. Любое упоминание о постигшем семью горе вызывало у нее припадок. Концерты прекратились, и ставни в их доме стали захлопываться на ночь на два часа раньше. Кассандра дочитала Тита Ливия и принялась за Павсания.