– Ну что Стас, нам пора бы уже и по домам. Через 10 минут утро. – Тая улыбнулась и показала на электронные часы на остановке.
– А мы где? О, так это мой район, хочешь, пойдём ко мне, чайку́ попьём. У меня коллекция пластинок и крутых фильмов. Посидим, поговорим.
– Винил? Хм, да вы батенька – знатный извращенец. Надеюсь, красной комнаты у вас нет? – девушка захохотала. После немного выдохнула и, подхватив его под руку, шепнула на ухо – веди меня к горячему чайнику и хорошему джазу.
Дома они молчали, крутили пластинки и медленно, неловко, почти не касаясь друг друга, танцевали один и тот же танец, который не зависит от музыки и ритма. Звонок соседки в дверь прервал их идиллию, и пришлось выключить джаз. Тая нашла коробку с собраниями сочинений различных авторов.
– А чего не распакуешь? Клёвые книги-то. – девушка выудила богато украшенный экземпляр рассказов финского писателя и, пролистав несколько страниц, врезалась взглядом в строчки.
– Недавно переехал ещё все вещи по коробкам.
– А-а-а-а, ну, падай рядом. Я тебе почитаю. – Они уснули к обеду. Она лежала в кресле, с книгой в руках. Стас дремал с блаженной улыбкой рядом на полу, как верный пёс.
***
Запах свежего хлеба, кофе и жареных яиц работает лучше любого будильника. Она открыла глаза. Чужая квартира, но чертовски уютная. Тёплая и большая, без лишних стен. А вот и он виновник её пробуждения. Кареглазый брюнет с широкими плечами и очень интересными взглядами на жизнь. Готовит завтрак или уже ужин. Неважно.
– Доброй ночи. Я нам покушать сообразил. – приятный баритон зазвенел в мозгу, после отразился эхом от стен.
– Ты не стесняйся кушай, а я пока тебе почитаю – протянул девушке тарелку, сел на пол и принялся за книгу с момента, где они остановились вчера. Его голос приятно убаюкивал и, отражаясь эхом от пустых стен нового жилья, придавал истории из книги особого настроения.
За чтением прошло несколько часов, и она задремала, а когда проснулась, обнаружила Стаса всё там же на полу курящего одну за одной. Он был явно расстроен. «Нужно подобрать правильные слова и с ним всё будет хорошо»,— мелькнуло в голове у Таи, и они говорили долго, много и о разном. Смеялись, плакали и даже пытались спорить. Однако усталость душевная сморила их быстрее, чем спор. Вдвоём узники гулких пустых стен вновь провалились в сон. Так длилось несколько дней. Тая даже сбилась со счёта времени. Засыпа́ли ближе к обеду и вставали ночью, читали книгу, ели и говорили. Таисия чувствовала, что скоро он сможет без неё, но этот момент никак не наступал. Казалось, что счёт пошёл уже не на дни, а на недели. Длинные тёмные семидневки под светом антикварного абажура и голоса Стаса, отражённого стенами его квартиры.