– Получается, твоя мама права?
– Видимо. Не знаю, где ещё могли бы об этом написать. Кажется, я прочитал всё.
– И что будешь делать?
– Буду продолжать искать ответ, что же ещё?
Она предвидела, что он скажет. Казалось, его любопытство не знает границ. И оно не угасает со временем. Даже наоборот – с каждым днём оно разгорается сильнее. «Интересно, а если…». Она поставила игру на паузу и обернулась к нему, ехидно улыбнувшись.
– Себ, а почему у коров шкуры такого цвета? Их легко заметить любому хищнику. Ещё они медленные и неповоротливые. Они хотят, чтобы их съели?
– Ты дура? Какое животное хочет, чтобы его съели? – Он скинул с себя книгу и повернул голову в её сторону.
– Но ведь из-за того, что мы их едим, их так много. Я где-то слышала, что их столько же, сколько людей на планете. А если бы мы их не ели, их было бы куда меньше.
– … Я ж теперь не усну. Ты специально?
– Конечно. – Она громко расхохоталась и вернула внимание игре. – Принеси попить.
– Тебе надо, ты и неси.
– Себ, тебе сложно?
– Не пойду. И что опять за «Себ»?
– Я решила твоё дурацкое имя сократить.
– Нормальное имя. Я не помню, чтобы разрешал тебе его сокращать.
– О, вам, мистер зануда, не нравится?
– Сама зануда и да, не нравится.
– А я всё равно буду тебя так звать. Зачем, вообще, придумали такие длинные имена? Полжизни проведёшь, произнося их.
– У самой-то имечко то ещё.
– Чем тебя моё имя не устроило-то?
– Ты знала, что «хикари» – светлая с японского. Скажи-ка мне, в каком месте ты «светлая»?
– Ой, да какая разница?!
– Это как серого слона фиолетовым называть. У тебя смуглая кожа, тёмные волосы и глаза. Ты никакая не светлая. Идиотское имя.
– Мне моё имя нравится.
– Мне моё – тоже. Зови меня полностью «Себастьян».
– Не буду.
– Я же тебя называю полностью.
– Я всё равно буду звать тебя «Себом».
– А если я тебя буду звать «Хики», тебе понравится?
– Нет.
– Если ты будешь звать меня «Себом», я буду звать тебя «Хики».
– Только попробуй!
– Хики, Хики, Хики….
Поставив игру на паузу, она стремительно прыгнула в его сторону. Он даже не подумал бежать. Удар по рёбрам, но он даже не сморщился.
– О, нет, – сказал он специально фальшиво. – Мне так больно. Помогите.
Она хихикнула.
– Ну раз тебе не больно, то как тебе это? – Она села ему на живот. Ещё и ноги по-турецки сложила.
– Тяжело. Слезь, – кряхтя, сказал он.