Уже по привычке достав из сумочки очки и нацепив их на нос, она взяла в руки журнал авиакомпании. И вдруг подумала, что за прошедшие годы ею прочитано много книг, даже слишком много… И кто знает, возможно, она просто-напросто завидует молодежи Майами, которая имеет смелость сбросить одежду, стесняющую тело… Она уже давно привыкла думать, что ее клонящаяся к закату жизнь, в которой не было не то что любви, но даже и жгучей ненависти, остановилась той зимой. И единственное важное событие, пережитое ею с тех пор, не любовь, а расставание… хотя и оно могло не произойти, если бы муж, пристрастившийся к гашишу, покорно не согласился разорвать отношения. И даже развод стал для нее всего лишь эпизодом обыденной жизни. Обошлось без скандалов и взаимных упреков, так часто сопутствующих расставанию, словно она никогда не испытывала к нему сердечной привязанности. Ни накала страстей, ни ненависти. Она даже оплатила годовую аренду за его жилье.
Бывает же холодное лето, как то, сорок лет назад, когда посевы пострадали от холода; бывает и такая же жизнь, в которой ни капли страсти. И если, как она думала, молодость была утрачена и у нее не было возможности ею насладиться, то и состариться не получалось. Бытие, наполненное законсервированными словами… жизнь слишком рано повзрослевшего ребенка, так и не успевшего достичь зрелости, – вот ее удел.
Вчера вечером, пропустив со своими спутниками по бокалу вина, она первая оставила компанию и вернулась к себе в номер. После чашки теплого чая хотела было пораньше лечь, но ощущение, что так просто уснуть не получится, заставило ее, по обыкновению, открыть тоненький сборник стихотворений На Хидок[3].
Моих засохших веточек концы
Истончены донельзя,
И больше нет живого места…
Дыханием своим меня не осеняйте!
Боюсь, коснетесь краешком одежд —
И на себя пеняйте: я снова зацвету
[4].
Что-то отдалось в дальнем уголке сердца. Там, в глубине, возникла неведомая ранее режущая боль, словно с него, как с письма, сорвали закаменевшую пломбу. Невольно она приложила руку к груди. По ее личному опыту, это не предвещало ничего хорошего. В конце концов ей пришлось вынуть из мини-бара маленькую бутылочку и налить ее содержимое в стакан.
Морское побережье за окном светилось огнями, а в ушах зазвучала мелодия фортепиано. «Гимнопедия № 1» Эрика Сати… Она помнила, кто играл ее на рождественском вечере зимой того года.