Жан д’Эннери быстро овладел собой – по крайней мере, внешне. Ни малейшего признака гнева. Ни единого проклятия. Но какая ярость бушевала в его душе!..
Он взглянул на часы:
– Семь вечера. Давайте поужинаем. Вот, кстати, какое-то кафе. А в восемь часов приступим к делу.
– Почему же не прямо сейчас? – спросил Бешу.
Они уселись в углу, среди мелких служащих и нескольких таксистов, и только тогда д’Эннери ответил на вопрос бригадира:
– Почему? Да потому, что я сбит с толку. Я действовал наугад, вслепую, пытаясь парировать удары со стороны противника. Но каждый из них обессиливал меня, и теперь слишком поздно что-либо предпринимать. Сперва я должен осмыслить ситуацию, понять, что происходит. Зачем этот Фажеро увез Регину и Арлетт? От такого человека можно ожидать чего угодно, и это меня отнюдь не успокаивает.
– А ты думаешь, что через час?..
– Бешу, всегда нужно давать себе некий запас времени. Это нас обязывает найти решение проблемы.
И в самом деле, похоже было, что д’Эннери ничто не заботит, – он ел с большим аппетитом и беззаботно рассуждал о всяких пустяках. Однако все его жесты выдавали внутреннюю нервозность, и чувствовалось, что его мозг продолжает напряженно работать над загадкой. Интуиция подсказывала сыщику, что положение крайне серьезно. Около восьми вечера, собираясь выйти, Жан сказал Ван Хубену:
– Позвоните графине и узнайте, что нового.
Минуту спустя Ван Хубен вышел из телефонной кабины, расположенной в кафе, со словами:
– Ничего нового – так сказала горничная, которую я приставил к графине. С ней самой все благополучно, она ужинает.
– Пошли!
– Куда? – спросил Бешу.
– Сам не знаю. Нужно пройтись. И нужно действовать. Да, Бешу, нужно действовать, – настойчиво повторил д’Эннери. – Как подумаю, что эти две бедняжки попали в лапы такому мерзавцу…
Они спустились пешком с Монмартрского холма и направились к площади Оперы; по пути Жан изливал свою ярость в коротких фразах:
– Этот Антуан Фажеро – серьезный противник!.. Ну ничего, он мне за это дорого заплатит!.. Пока мы тут пыхтели над разгадкой, он действовал… да еще как энергично!.. Чего он хочет? Кто он такой? Друг графа, как об этом свидетельствует письмо, переправленное в тюрьму? Или, напротив, недруг? А может, сообщник или соперник? Однако интересно другое: с какой целью он выманил из дому этих двух женщин? Их ведь уже похищали, сперва одну, затем другую… Так чего он добивается, похищая их вместе? И почему Арлетт скрывала его от меня?