– Огорчу, она не знала. И я вроде говорил, что плану быть, нет? Так что успокойся, и к ЖЕНЕ, – делаю такой же акцент, – больше не имеешь права подходить.
–Ну ну… – слышу в след. Дальше идем, и меня кто то хватает за руку, с раздражением останавливаюсь.
– Ренат, что все это значит? – это Диана, смотрит на меня недоумевающе, а затем на Юлю посмотрела с отвращением и брезгливостью. – Ты женился? Это правда?
– Как видишь… – увидел в ее глазах истинную натуру, и раньше видел, но сейчас, с таким контрастным сравнением, понял, что ее характер и в подметки не годится моей жене. Но она пока нужна мне, и только как инструмент к ее отцу, не более, поэтому только и держу ее рядом с собой. Она красивая, интелегентная, страстная, но все не то. Слишком надменная и высокомерная. В ней и доли нет той искренности, что есть в Юле.
– А как же я? Наша свадьба? – бросается мне на шею. Отстраняю ее от себя.
– Позже поговорим, Диан. – и увожу Юлю в комнату, надеюсь, на этот раз дойдем.
И только я закрываю за собой дверь, как сразу же замер от неожиданность и в груди будто кольнуло.
Девчонка обняла меня за талию, вцепилась крепко за пиджак на спине и прижалась всем телом. Дрожит вся и плачет.
– Я так испугалась… Спасибо. – говорит шепотом.
Я ожидал истерику, а новость о том, что стала женой насильника, должна была раздавить ее еще больше. Но эти ее объятия и слова ввели в ступор, и это после того, как жестоко трахал ее, делал больно, наговорил всего. Я же видел в ее глазах глубокую подавленность, боль, отчаяние и обиду, а она все равно прижимается ко мне.
Обнимаю в ответ, крепко, глаза закрываю и наклоняясь к ней, запах ее вдыхаю. Он расползается по мне как яд, раздражая каждое мое нервное окончание. Ощущаю сильную потребность дышать ей, трогать ее, еще и еще. Вот, вот это вызывает мощнейший кайф и удовлетворение, а именно искренность ее и ее потребность во мне, чтобы защитил от всего мира.
Хочу, хочу, чтобы сама обнимала, чтобы сама меня хотела, и чтобы смотрела на меня так, как сейчас, когда голову подняла и посмотрела глазами полные доверия, без страха и обиды. Словно никогда не причинял ей боль. Как ей это удается? Почему нет ненависти и злости на меня в ее сердце? И я боюсь ранить, боюсь больше не увидеть этих глаз. Хочу утопать в них.