Устав наблюдать, как Маришка учит уму-разуму Агату, Жужанна подошла к письменному столу, где лежали ножницы, которыми она подравнивала отросшие концы, крепко сжала их и бросила взгляд на свою грудь, впервые за несколько дней. Тяжёлая чёрная тафта, плотно облегавшая шею и грудь, насквозь пропиталась кровью и жидкостью от лопнувших волдырей и прилипла к коже, став частью тела. Жужанна прикусила нижнюю губу, представляя, как будет отдирать её, как вместе с кусками ткани, впившимися в плоть, она будет отрывать кожу и, вероятно, мясо, как свежая кровь будет сочиться из ран. Мать неспроста не позволила никому обработать ожоги, так она наказывала её за то, что Жужанна стала якорем, а не жертвой в ритуале. Удивительно, что за десять дней, несмотря на нагноения ран, она не ощущала, что больна. Нет, боль от ран ощущалась каждое мгновение, и Жужанне казалось, что грудь продолжает гореть, но не было ни лихорадки, ни слабости. Ничего. Словно лидерец госпожи, создавший связь между ними, подпитывал, не давая ранам убить её.
Жужанна оттянула ткань горловины – вспышка боли пронеслась по всему телу, – и закричала.
– Юная госпожа, что вы творите? – спросила Маришка, когда Агата вырвалась из хватки. – Что удумали? – Она подбежала к Жужанне.
– Хочу вырезать… это, – ответила она, махнув на злосчастную грудь.
– Вот так? Сама и без подготовки? Умом вы повредились, юная госпожа, – запричитала Маришка.
– Да что там резать-то, – вмешалась Агата, поправляя волосы. – Давайте просто стянем с юной госпожи платье. Раз – и всё! – В глазах Агаты заблестели огоньки от предвкушения, она облизнула губы.
– Я тебе сейчас сделаю раз, и всё! – Маришка хмыкнула. – Мы цуйку принесли, для начала смочим ткань ей, а потом и вырежем. Тащи, Агата! Да поживее.
Агата фыркнула, но приказ выполнила сразу же. Маришка ловким движением руки откупорила бутылку, схватила ветошь, которую ей протянула Агата, пропитала её цуйкой и подошла к Жужанне.
– Я ещё на платье полью, – добавила Маришка, кивнув самой себе.
Жужанна отстранённо наблюдала. От цуйки, пролившейся на платье, рана защипала, чем глубже она проникала, тем больнее было. Маришка провела несколько раз ветошью, её прикосновения были аккуратными, но всё равно отзывались острой болью – перед глазами у Жужанны появились чёрные точки, и она пошатнулась.