После школы мама выучилась на бухгалтера, папа стал автомехаником. Мама, – маленькая голубоглазая блондинка, встретила папу, высокого стройного брюнета-арийца, в городе Омске, куда они оба приехали учиться. Их любовь вспыхнула с первого взгляда. И в папиной семье не было возражений против мамы, но родители мамы категорически не хотели принимать отца, из-за его немецкого происхождения. Дедушка особенно был настроен против, и даже поругался с мамой. Но мама не испугалась, и они с папой всё равно расписались в ЗАГСе города Омска 8 августа 1968 года. – Свадьба была скромной: только два свидетеля и они вдвоём.
Первые годы у них не было детей, но 25 мая 1970 года на свет появился мой старший брат – Брауэр Томас Хансович. Рождение Томаса смягчило сердца бабушки и дедушки, и они приняли моего отца в семью. Томас, мой старший брат, сыграл важную роль в моей жизни, – стал моим первым учителем, няней, воспитателем и защитником. Он был всего на два года старше меня, но его влияние на мое становление было огромным. Тогда я этого не понимала, но он был тем, через кого я проходила многие жизненные уроки.
Когда Томас родился, родители продолжали жить в общежитии в городе Омске. Несмотря на трудности, они были счастливы, часто гуляли вместе с маленьким Томасом, и вскоре задумались и о втором ребенке. Это моя Душа уже готовилась появиться в этой семье, – сначала в утробе моей дорогой мамочки, а затем и на планете Земля. Так, 7 ноября 1972 года появилась я – Брауэр Юлия Хансовна. Родилась я ночью, в 00 часов 15 минут, в праздничный день, 7 ноября, день революции. – Всего каких-то 15 минут, но это был уже праздничный день и с тех пор фразу «День седьмое ноября – красный день календаря!» я слышала много раз, и она сопровождала меня всю жизнь.
«Быстрее всего учишься в трех случаях – до 7-ми лет, на тренингах и когда жизнь загнала тебя в угол»
(Стивен Кови).
Когда я родилась, моему папе, как молодому специалисту, автомеханику, предложили двухкомнатную квартиру в посёлке недалеко от Омска. В тот момент мы все еще ютились в общежитии, и родители, конечно, согласились на переезд. Для меня же этот период жизни, именно переезд, стал одним из самых триггерных. Несмотря на то, что по тем временам мы жили очень даже хорошо – сначала в двухкомнатной квартире, а потом в кирпичном коттедже, где у меня была даже своя отдельная комната, – я никак не могла смириться с тем, что родители уехали из города. Этот факт вызывал у меня постоянный стыд, и как только я окончила школу, сразу же вернулась обратно в город. Я часто выговаривала маме: «Зачем вы только переехали? Ещё бы немного потерпели, и вам дали бы квартиру и в городе!» Но родители были непреклонны, и это меня очень сильно расстраивало. А когда кто-то спрашивал меня в детстве, где живу, я всегда отвечала, что в Омске.