Занятия по физкультуре, которые без всяких сомнений были самыми любимыми у всех школьников, проводились на «чистом воздухе», если позволяли погодные условия. Учеников выстраивали на школьной «ограде». Сначала рассчитывались по порядку, потом делали упражнения, например, наклоны вперед, назад, влево, вправо. Потом соревнования наперегонки, эстафеты и др. В дождливую погоду занятия проводились на просторной террасе («тераске»). Когда я еще не был школьником, я присоединялся к «физкультурникам», маршировал вместе с ними, делал наклоны. Это вызывало всеобщий смех и меня удаляли «домой», чтобы не мешал.
На одном из занятий по физкультуре, которое проводила моя мать со своими учениками я даже «аккомпанировал» марширующим на мандолине, сидя на крыльце. Мандолину мне кто-то подарил, и я «тренькал» на ней в любое свободное время. Мне было весело, а ученикам еще веселее. Не до смеха было только моей маме. Она сделала мне предупреждение и попросила прекратить. Но я продолжал бренчать в такт командам раз, два, три. И тут матушка неожиданно для меня совершила акт вандализма, несовместимый с этикой педагога. Она вырвала из моих рук любимый музыкальный инструмент и хрястнула его через колено. Гриф сломался и повис на жалобно звучащих струнах. Этого матушке показалось мало, и она забросила сломанный инструмент на чердак. Горю моему не было предела. Я разревелся. Больше я мандолины не видал. Мое первое музыкальное выступление было грубо прервано и потерпело настоящий крах из-за какой-то физкультуры.
Настоящей примечательностью был школьный градусник, который висел в конце террасы на столбе. В каждом классе была тетрадь, в которой записывались показания температуры. Причем данные снимались по нескольку раз на дню. Дежурные в перерыве неслись, сломя голову, к градуснику и фиксировали изменения. В морозные дни градусник промерзал и его приходилось отогревать дыханием. На градусник дули из нескольких ртов. Были случаи, когда к градуснику прилипали губы или язык, которые потом приходилось отдирать, что вызывало болезненные ощущения и заканчивалось небольшими кровопотерями.
В качестве учительской использовалось помещение, в котором жила техничка. Там был столик, за которым Анна Ильинична и моя мать отдыхали в перерыве. Звонок подавался с помощью медного «колокольчика» с привязанной гайкой вместо языка. По-видимому, этот колокольчик, кстати, не очень маленький, с дыркой на боку, достался школе в наследство от бывшего батюшки. По рассказам в этой школе в свое время учились и наши учителя – мать, Анна Ильинична, а также муж А.И. – дядя Ваня. Мой отец закончил более цивилизованную, каменную Курьинскую школу. Звонками заведовала старшая учительница и директор школы – А.И.