Если честно, диалог был настолько невнятным, что я при всем желании не смогла бы выцепить из него хоть что-то дельное. Мы попрощались с Ярославом, и авто Ромы помчало прочь от секты.
– О чем вы говорили? – не удержалась я. – Что за почту ты взял у Ярослава?
– Неужели он тебе не рассказал?
– Не-а. Да мы, если честно, не так давно встретились. Не успели всего обсудить. Или это какая-то большая тайна?
Рома почесал переносицу.
– Да не, не думаю. Яру с недавних пор приходят некие странные письма.
– Письма? – я нахмурилась.
– Угу. На обычной бумаге, по два-три листа убористым почерком.
– И что ему пишут? В любви признаются? – хмыкнула я.
– Если бы. Рассказывают, где Яр бывает, следят за ним. Намекают, что знают о нем нечто особенное. Причем полностью анонимно. Следов никаких. Отследить невозможно.
Какой ужас. Мне это абсолютно не понравилось. Что за письма? Кто отправитель? Яру следует опасаться? Кто вообще в двадцать первом веке будет марать бумагу, а главное – с какой целью?
– И что Ярослав?
– Да ничего. Вообще не реагирует. Говорит, что у него врагов хватает, а если на всякий спам отвлекаться – никакого времени не хватит. Ты не переживай. Я ситуацию держу под своим контролем. Когда-нибудь прищучим отправителя. Мне бы хоть маленькую зацепку, и я этого гаденыша поймаю.
– И как давно приходят эти письма?
– Да вот примерно с того момента, как ты из его жизни упорхнула. Не ты случайно их шлешь? А что, бывшая возлюбленная, обиженная тем, что Яр разорвал вашу помолвку. Хм, а вариант!
Он рассмеялся, а я пожала плечами. Не так уж и смешно.
А если завтра этот преследователь удумает перерезать тормоза у автомобиля или сжечь квартиру?
Ярослав, конечно, выживет (ну, или переродится), но к чему ему лишние проблемы.
– Да всё-всё, не строй такую моську. Я же шучу! О, Яр звонит, – сказал Рома. – Что, уже соскучился? Постой, что? Какой всплеск? Понял. Везу её к себе. Глаз не спущу. Не беспокойся, никуда твоя драгоценная змейка не денется.
Я задала Роме вопрос взглядом. Мол, что происходит? Он отмахнулся, продолжая разговор с Ярославом.
В груди кольнуло дурным предчувствием. А ещё, почему-то, я почувствовала неясную тревогу за брата.
Что-то случилось.
Надеюсь, это не приведет нас всех к катастрофе.
***
Отправлять Майю вместе с Ромой было тревожно. Не то, чтобы он предполагал, что она снова попытается вырубить его первой подвернувшейся под руки вазой (ведь хоть Ромка и раздолбай, но ведь не настолько же, чтобы попасться второй раз? По крайней мере он очень на это надеялся), но отпускать девушку от себя даже ненадолго не хотелось.