Регин в ужасе закричал, отшатнулся и, запнувшись о ступень, тяжело осел на нее. Сверху послышался шум и стук ботинок по каменным ступеням. Вниз с саблей наголо слетел взволнованный Квентин. Увидев свисающий с потолка скелет, он остановился как вкопанный, чуть приоткрыв рот.
– Да что вы все такие невежливые, – фыркнул Седрик, – это, между прочим, мой троюродный прадед!
– Седрик? – спросил тот же сухой голос, прежде чем Квентин или Регин успели осмыслить происходящее. – Рад видеть тебя, сынок! Но неужели ты не мог предупредить меня, что у нас гости, заранее? Мне теперь неловко перед ними.
Регин сидел на ступеньке, широко открытыми глазами глядя на скелет и то и дело глупо открывая и вновь закрывая рот. Квентин же среагировал быстрее и, убрав саблю обратно в ножны на поясе, с нескрываемой злостью в голосе спросил:
– Действительно, Седрик, тебе не кажется, что стоило предупредить нас о том, что у тебя тут запрятан живой скелет?
– Вообще-то принц сам за мной увязался. – Некромант покосился на Регина, все еще не пришедшего в себя. – Дядя Альбрехт обычно спит и реагирует только на посетителей.
– А ты все такой же бесцеремонный, сынок. – Скелет попытался изобразить ухмылку, что на лишенном кожи лице выглядело до крайности жутко. – Но где же мои манеры! Альбрехт Ардейн Третий к вашим услугам!
Регин чуть пришел в себя и поднял трясущуюся руку, пальцем указывая на скелет:
– Ч-ч-что это т-т-такое? – Он слегка заикался из-за того, что его челюсть заметно дрожала.
– Он же представился, – закатил глаза Седрик, – дядя Альбрехт избрал путь служения и после смерти не воссоединился с Алором, а остался здесь следить за порядком. Он использует физические якоря, – некромант указал на скелет, – чтобы взаимодействовать с миром живых.
– К сожалению, я все еще очень ограничен в своих возможностях, – прокомментировал голос Альбрехта, – и я ни в коем случае не хотел напугать вас, юноша. Но моя задача – охранять это место от посторонних, и ничто так не отпугивает непосвященных, как это маленькое представление. – Пространство заполнилось суховатым, похожим на кашель смехом.
Активность Альбрехта не только не успокоила, но еще больше ужаснула Регина. Принц побелел еще сильнее, а его глаза бешено метались между Седриком, Квентином и свисающим с потолка скелетом.