– Надо что?..
– А то не понятно? – огрызнулась работница. – Неси аптечку! Полотенца там… тазик для воды.
Повар послушно ушел, а она осталась со мной. Успокаивала каждый мой стон, разговаривала прямо как с маленькой. Сняв всю одежду, Катя укрыла мое трясущееся тело покрывалом, и на какое-то время ее голос пропал из комнаты. Вернувшись, она положила на край кровати какую-то пижаму. Саша тоже подоспел с аптечкой и полотенцами.
Работница послала его на кухню, пока никто не хватился, а сама убрала с меня одеяло и помогла встать, чтобы отвести в душ. Там я еле держалась за стенку и ныла, пока она смывала с меня грязь, пот и кровь. При этом все воемя приговаривала:
– Потерпи… Потерпи, девочка. Совсем немножко осталось! Надо смыть, надо привести себя в порядок, чтобы раны не загноились.
Катя завернула меня в полотенце и отвела обратно в постель. Но только собиралась заняться моими ранами, как дверь в комнату внезапно открылась. Работница едва успела накрыть меня одеялом и резко выпрямилась. Я тоже настороженно уставилась на охрану, которая пропустила в комнату солидного мужчину в возрасте, а еще двух молодых девушек в белой униформе.
– Все посторонние, освободите помещение! – непреклонно велел он.
С ходу оценив обстановку, Катя беспрекословно подчинилась. И охрана тоже вышла из комнаты. Незнакомец оказался врачом-травматологом. Он с профессиональным хладнокровием раскрыл меня, сказал подняться и внимательно осмотрел. Попутно давал указания девушкам, тихо стоявшим где-то позади.
Они действовали слаженно, не задавая вопросов. Зашуршали всякими упаковками, инструментами, коробочками. Вердикт от меня не скрывали. Врач лаконично сообщил, что я получила много ушибов, но переломы маловероятны. Однако он заверил, что завтра меня отвезут на рентген, чтобы наверняка исключить серьезные травмы.
Позже я много раз мысленно возвращалась к этому моменту. Влас велел привезти этих людей… Он позаботился, чтобы мне оказали квалифицированную медицинскую помощь, не оставил меня в таком состоянии! И ни разу я не смогла себе ответить однозначно: почему?
Мужчина вышел, а девушки остались, чтобы сделать мне несколько болючих уколов и обработать раны. Несмотря на лекарства и осторожность медсестер, я ощущала боль каждой клеточкой. И сейчас вспомнила бы ее в мельчайших деталях. Поразительно, как у меня в этом аду не случился выкидыш… Но малыш все еще находился внутри меня. А значит, кому-то наверху это было очень нужно.