– А это… – продолжила Алевтина Михайловна. – Твои волосики. Первый раз тебя подстригли ровно в год. Это была традиция советского времени.
Максим поднял глаза и с подозрением посмотрел на женщину:
– Откуда у вас всё это? Вы же говорили, что меня привели в театр, когда мне было три года.
– Женщина, которая сопровождала тебя, передала мне все эти вещи. Я собрала их, чтобы оставить на память.
– А почему вы раньше не показывали мне шкатулку?
Алевтина Михайловна грустно улыбнулась:
– Я её потеряла. Потеряла, когда мы переезжали из Москвы в этот город. Мне понадобилось несколько лет, чтобы найти пропажу. Хорошо ещё, что она была заперта. Секрет этой шкатулки разгадать непросто.
– Почему моих родителей нет на фотографиях?
Алевтина Михайловна пожала плечами:
– Мне передали то, что хотели передать.
Максим возбуждённо вскочил и принялся ходить из угла в угол.
– Так я никогда не узнаю, кто мои родители. Может, они шпионы советской разведки? Ведь о них нет никакой информации?! Кто они? Где они родились? Где мне искать своих родственников? Живы ли мои бабушка и дедушка? Эти вопросы преследуют меня по ночам. Я не могу понять для чего мне эта тайна?! Хочу прояснить всю ситуацию о своих предках, и успокоится, наконец.
Макс упал в кресло и схватился руками за голову.
Лицо Алевтины Михайловны изменилось, на глазах появились слёзы.
– Если ты их найдёшь, что тогда? Покинешь наш театр?
Максим промолчал. Она повторила свой вопрос.
– Не знаю! – буркнул он, раздражаясь на самого себя. – Я столько раз представлял, как встречаю их. Мне важно знать, живы ли они? Я бы хотел их увидеть.