– Я прочитала, – девушка поправила очки. – Кира, успокойся.
В ушах застучала кровь, а щеки покраснели так сильно, что впору было выбегать на улицу и бросаться в сугробы, возвышающиеся под окнами аудитории.
– Лилька! – Я из последних сил сдерживалась от рыка. – Ты что, не понимаешь? Она написала мне прийти сегодня вовремя, чтобы подумать над подарком для мамы!
Странно было предполагать, что моя подруга, окончившая школу с золотой медалью и успешно доучившаяся до третьего курса университета без единой четверки, вдруг разучилась читать. Но озвучить текст сообщения показалось необходимым.
Лиля отодвинулась на край лавочки и уже оттуда продолжила, прикрывшись учебниками:
– Но ведь у твоей мамы скоро день рождения.
Я осеклась. А потом от избытка чувств вскочила, случайно задев раскрытый рюкзак подруги. Он полетел вниз по аудиторной лестнице, оставляя дорожку из рассыпавшихся вещей.
– Вот именно – у моей! – Голос понизить не получилось, но кончики ушей от неловкости покраснели. – У моей мамы, а не у нашей! И ты видела, как она меня назвала? Видела? Сестренкой!
– Кира, не кричи. – Синицкая встала и уныло поплелась в проход.
Между первыми рядами уже носился одногруппник Васька Теряев. Он поднимал рассыпанные вещи Лили, с маниакальным бешенством отбирал их у других, тоже благородно пришедших на помощь, и краем глаза следил за спускающейся одногруппницей. Когда Лиля оказалась у первого ряда, он метнулся к ней и сгрудил все прижатые к груди вещи на ее протянутые руки.
– Спасибо, – кисло улыбнулась та, стараясь не смотреть парню в глаза.
Развернулась и почти бегом поднялась обратно.
– Не за что, – с благоговением пробасил вслед Теряев, а я со стоном опустилась на скамейку, чувствуя, что от обиды готова заплакать.
– Кира, – на плечо опустилась теплая ладонь, – когда ты уже примешь ситуацию и перестанешь злиться на весь мир? Ты говорила, что желаешь маме счастья.
– Желаю, – всхлипнула я, – но это же… Она же… – Подходящего слова не находилось. На языке крутилось несколько нецензурных, но, зная тонкую натуру подруги, я решила их не озвучивать.
– А, по-моему, Денисова, ты просто ревнуешь.
На лавочку упала брендовая сумочка нежно-бежевого цвета. Ее хозяйка, стройная блондинка в стильном брючном костюме и в сапогах на смертельно-опасной, на наш с Лилькой взгляд, шпильке, грациозно уселась рядом и послала нам воздушный поцелуй.