Арион ответил с едва сдерживаемым раздражением. Он говорил правду и, хотя побаивался эфоров, устал от их подозрительности.
– Я взял рыбацкую лодку, какую может унести на спине любой мужчина. Прождал в лесу до темноты и ускользнул от них. Я рыбачил в этих местах и хорошо их знаю.
Эфор покачал головой, глаза его были мрачны.
– Он лжет. Это ловушка, какая-то игра афинян.
Арион выдохнул. Он не знал, как вел бы себя, если бы на самом деле лгал. Правда была его единственным щитом, а потому он повторил слова, которые уже знал не хуже собственного имени:
– Царь Гесиод отправил меня просить о помощи. Никто, кроме вас, не имеет ни силы, ни воли, чтобы одолеть афинян. Персия нам больше не опасна. Только Союз требует с нас серебро или корабли и грозит насилием в случае отказа! Кто же тогда тиран? Мне велено сказать: «Спарта возглавляет эллинов, тех, кто знает богов и слова людей! Мы взываем не о помощи. Мы просим о справедливости. И ничего больше».
Эфоры снова заспорили. Трое подняли руки, двое покачали головой. Напряжение спало. Решение принято.
Через мгновение ответ дал царь Плистарх:
– Мы возьмемся за твое дело, Арион с Тасоса. Ты пришел к нам с должным смирением, как подобает. Мы восстановим баланс, и Афины ответят за преступления своих людей.
Пока Арион слушал, дрожь прокатилась по его телу, он испугался того, что принес в этот мир. Ему удалось добраться сюда, и теперь люди будут гибнуть.
Вдалеке послышался рокот, будто над окружавшими Спарту горами загремел гром. Добрую часть пути Арион проплыл на корабле, но последние дни бежал, преодолевая высокие перевалы, где щипали траву дикие олени. Пол задрожал, и гонец приложил к нему ладонь. Такие явления не редкость в этих краях. И все равно живот у него напрягся. Ему показалось, будто надвигается что-то громадное и пугающее.
– Господин… – начал Арион.
– Земля трясется, – сказал ему второй царь, как ребенку.
Архидам был молод, но явно обладал немалой властью. К нему относились с почтением, насколько успел заметить Арион. Он понял, что этот человек вроде как царь спартанцев не на поле битвы, хотя все равно мог вести войско в бой. Плистарх был военным царем, но, очевидно, мог управлять и мирскими делами. Система не столь простая, как на острове Тасос, это точно. Арион встряхнул головой, ожидая, когда дрожь земли прекратится. Он уже сталкивался с такими явлениями, их сопровождало ощущение крайней неправильности, неестественности происходящего. Благо они никогда не затягивались надолго.