– Хватит говорить глупости. Почему тебе можно десять лет игнорировать свои чувства к Юле, а мне нельзя просто наслаждаться своей свободой?
– Не сравнивай, – внезапно очень серьезно попросил Демьян. – Я не хочу втягивать ее во всё это.
Злата недоуменно уставилась на него.
– Во что втягивать? Маги то и дело вступают в союзы с людьми, и всех всё устраивает.
Демьян отвел глаза.
– Злат, тебе не кажется, что одно дело – продемонстрировать девушке небольшой фокус, а другое – рассказать про Навь?
Она пожала плечами.
– Просто не надо начинать рассказ со сведений о названии и населении. Я вот вообще не понимаю, почему вы все так ее боитесь. Навь по-своему прекрасна.
Брат смерил ее долгим мрачным взглядом.
– В тебе говорит отцовская кровь, – вынес вердикт он. – Никто, кроме вас двоих, не видит в ней ничего прекрасного.
– Ага, и когда мы с тобой ставили замок вверх дном, ты тоже не видел в ней ничего прекрасного.
– Я был молод, глуп и самоуверен. И воспринимал это всё как игру. И еще ни разу не сидел на троне.
– Так отдайте трон мне, – предложила Злата и тут же пожалела о сказанном. Оставалось лишь надеяться, что брат примет ее слова за шутку. Но Демьян не разозлился, как она того ожидала, только посмотрел еще внимательнее.
– И ты правда этого хочешь? – с очень странной интонацией поинтересовался он.
– Прости. Просто… просто, в отличие от тебя, я действительно не вижу в нем ничего страшного и не понимаю, зачем всё усложнять. Ты мог бы жить своей жизнью в этом мире, я бы садилась на трон вместо отца, когда ему это нужно, и все были бы счастливы. Но нет. Вы же оба уперлись рогом, я уж не говорю о маме. Ах, Навь такое ужасное, такое неподходящее место для юной меня! А может быть, я сама решу, что мне подходит, а что нет?
– Ты просто хочешь спрятаться, – безжалостно правдиво ответил Демьян. – И это вновь возвращает нас к вопросу о том, что с тобой творится. Послушай, ну не получилось у тебя с каким-то парнем в восемнадцать, но свет же на нем клином не сошелся. Живи дальше.
– Я живу.
– Злата, после того сентября ты…
– Ничего не произошло, – спокойно и немного холодно отрезала Злата. – И ты прав, свет клином на нем точно не сошелся. Я просто поняла, что чувства – очень ненадежная вещь. Но ты и сам мне это говорил.
– Я не так говорил.
– Ты говорил, что любить больно.