Холл был главным в британской разведке во время Первой мировой войны и отвечал за атаку на немецкие шифры из знаменитой комнаты 40 Адмиралтейства. Он организовал для моего отца поездку на станцию Ливерпуль-стрит. После изучения материала он настоял, чтобы Маркони отпустил моего отца для строительства станций перехвата и пеленгации для военно-морского флота.
Главная проблема, стоявшая перед военно-морской разведкой в начале Первой мировой войны, заключалась в том, как вовремя обнаружить немецкий флот, выходящий в море, чтобы дать возможность британскому флоту, базирующемуся в Скапа-Флоу, перехватить их. Военно-морская разведка знала, что когда германский флот находился в состоянии покоя, он находился у восточной оконечности Кильского канала. Холл полагал, что можно было бы засечь беспроводную связь немецкого главнокомандующего на борту его флагманского корабля, когда они проходили через Кильский канал в Северное море.
Мой отец приступил к разработке достаточно чувствительного оборудования и в конечном итоге разработал «апериодическую» пеленгацию. Это позволило точно определить пеленг нужного сигнала среди массы других мешающих сигналов. Потребовалось несколько лет, чтобы ввести его в эксплуатацию, но в конечном итоге он стал важным оружием в войне против подводных лодок. Даже сегодня все оборудование для пеленгации является «апериодическим».
В 1915 году, еще до того, как система заработала в полную силу, мой отец предложил Холлу, что лучшим решением было бы установить пеленгатор в Христиании (ныне Осло). Норвегия в то время была нейтральной, но британское посольство нельзя было использовать из-за боязни насторожить немцев, поэтому Холл спросил моего отца, готов ли он отправиться в Христианию и тайно управлять резидентурой МИ-6. Через несколько дней он был на пути в Норвегию, выдавая себя за коммивояжера, торгующего сельскохозяйственными препаратами. Он обосновался в небольшом отеле на боковой улице в Христиании и снял комнату на чердаке, достаточно просторную, чтобы установить беспроводную систему пеленгации, не привлекая внимания.
Резидентура МИ-6 в посольстве снабжала его средствами связи и запасными частями, но это была опасная затея. Его радиооборудование рано или поздно должно было его выдать. Он не входил в состав дипломатического персонала, и в случае обнаружения ему бы пришлось решать все проблемы самостоятельно. Не рассчитывая на помощь британского посла. В лучшем случае ему грозило интернирование до конца войны, в худшем – он рисковал привлечь внимание немецкой разведки.