Четырнадцать вёсен назад вымолил Мистислав дочь. Родилась красавица, его Ясна. Всем она была хороша: и тихим нравом, и гибким станом, красотой славилась далеко от Опухликов. А какая мастерица да хозяйка была. Не на радовались родители на неё. Братья берегли да одаривали подарками.
Мистислав резко замотал головой и тихим ревом сказал:
– И не помышляйте друже, не отдам. Сам умру, но не отдам.
Поникли головы у сельчан, но не смели перечить они Мистиславу. Поскольку каждый из них не отдал бы своего чада. С тех пор прошло половина года, наступило лето. Жизнь в Опухликах стала еще хуже, даже малого урожая не смогли собрать люди. Пришёл староста к Мистиславу разговор был тяжелый для обоих, да деваться некуда было.
Наутро повёл Мистислав дочь в затерянное место. Место это было глухое, редко кто к нему забредал, звери лесные да птицы обходили его стороной. Находилось оно за вековым лесом возле одинокого утёса там, где брала своё начало Быстрюга.
Шли долго, но любой путь подходит к концу и Мистислав с дочерью дошёл. Быстрюга весело пенилась из больших валунов, примостившихся у одинокого утёса. Ясна села на камень по меньше рядом с водой. Мистислав поцеловал её в лоб, бросил долгий взгляд, чтобы запечатлеть образ и отвернулся. Резко направился в лес, скрылся за деревьями, не позволив себе обернуться.
Ясна не привыкшая сидеть без дела набрала ромашек, которые росли тут же, и стала плести венок. Тишина нарушалось только плеском воды да жужжанием насекомых. Подняв очередной взгляд от работы, она увидела не далеко от себя высокого худощавого мужчину. Он был высок, средних лет как её брат Добрыня. Лицо было угловатым, ярко выделялись скулы, пронзительные карие глаза смотрели зорко, тонкие губы были изогнуты в полуулыбке. Русые волосы были густо взъерошены на голове. Ясна почувствовала сильное внутреннее волнение, и кровь бросилась ей в лицо. Она впервые осталась наедине с незнакомым мужчиной.
– Ты боишься меня? – Глубокий голос мужчины врезался в пространство. И тут же вода вспенилась, трава пригнулась, деревья зашелестели. Ясна смотрела на мужчину и не могла отвести взгляд. И не, потому что он заворожил его, а просто она была поражена им. Заглянув в себя, она просто ответила:
– Да! Я боюсь.
В глазах мужчины проскочило уважение к этому еще ребенку, который не лукавя ответил ему. И к той силе внутри нее, которая спала еще бутоном внутри.