– Самая здоровая пища, – сказала она, протягивая мне что-то очень вкусное на блюдечке с золотой каемкой.
Заварное пирожное со взбитыми сливками. Конечно, если бы оно было покупное, можно было бы его не есть, но ведь его сделала сама пани Стефания. А ей нельзя было отказать. Во всяком случае, я не смогла бы. Я знала ее уже так долго! Она заменяла мне бабушку, которой у меня никогда не было, и маму, с которой я не могла найти общий язык.
– Вот отведай сначала моего кофейку и моей выпечки, а потом расскажешь, что произошло! – сказала она, вытирая салфеткой крем с уголков рта.
– А что-то произошло? – спросила я.
– Я уже все знаю. Единственное, чего не знаю, – до кофе или после кофе ты расскажешь мне все.
– Пани Стефания! – сказала я с напускным недовольством. – От вас ничего не скроешь!
– Э-э-э, нет. Зрение, может быть, уже не то, а интуиция у меня есть, – подтвердила она. – Как его зовут? Ну чего зарделась?
Меня бросило в жар, и щеки, видимо, стали цвета свеклы.
– Ма… Марек, – заикнулась я.
– Красиво звучит. И это все?
Я покачала головой.
– Это как? Больше ничего? Чем занимается, фамилия, сколько лет?
– Я не знаю.
Пани Стефания была недовольна. Я рассказала ей о двух наших встречах, опустив эпизод совместного купания в Балтийском море в одном, можно сказать, исподнем. Я боялась, что это уже с самого начала настроит ее против Марека. А мне этого очень не хотелось.
– Прежде, чем мило улыбаться мужчине, и до того, как у тебя в животе начнут порхать бабочки, ты должна узнать о нем больше.
Я вежливо кивнула.
– Что, поздно уже? – улыбнулась пани Стефания.
Я пожала плечами.
– Поздно, – резюмировала она. – Иди ко мне, дитя мое, я обниму тебя, потому что скоро это будет делать кто-то другой.
Я села рядом с ней и положила голову ей на колени. Пани Стефания всегда была моей опорой.
Марек позвонил, когда я собиралась домой. Мы договорились на вечер. Пани Стефания качала головой.
– Не стоит мужчине сразу показывать трусики, – пробормотала она.
– А я и не собираюсь показывать ему трусы, пани Стефания!
Действительно – тем более что их он уже видел.
– Ты прекрасно знаешь, что я говорю не конкретно о трусиках, а о том, что не всё сразу.
– Пани Стефания, дорогая! Вы так беспокоитесь обо мне! – обрадовалась я.
Пани Стефания отвела взгляд. Почапала к шкафу, достала маленькую коробочку, вытащила оттуда ожерелье.