– А разве Вады легли спать? – спросила Энджи. – Они ведь сидят за столом одетые.
– Убийца одел их, когда покончил с ними. Криминалисты нашли окровавленные ночные сорочки и пижамы, так что, видимо, все именно так происходило – сначала убил, а потом переодел. Затем он стащил или снес тела на первый этаж и рассадил вокруг стола. Ради собственного удовольствия или чтобы сообщить что-то, чего мы пока не понимаем.
Энджи тряхнула головой.
– Тот, кто все это сотворил, должен быть полным психопатом. Этот кукольный домик – от него так и несет искаженным восприятием реальности.
– Да, мы связались с психиатрической больницей. Запросили информацию обо всех пациентах, которые способны на подобное, и тех, кто повернут на куклах и кукольных домиках.
Марк молча покачал головой, его голубые глаза казались темными на бледном лице. Раньше Энджи не замечала, чтобы ее шеф бледнел. Она посмотрела в окно. Между двумя высокими соснами в саду уже различалась полоска зари. Начинался новый день, а она так и не выспалась, чтобы быть бодрой.
– Каким оружием воспользовался преступник? – спросила она.
– Скорее всего, пистолетом крупного калибра – у всех жертв большие выходные отверстия на затылке. Но он предусмотрительно собрал все гильзы и пули, и это затруднит точное определение оружия.
Взгляд Энджи остановился на сером плюшевом кролике, наполовину высовывающемся из-под кровати. На пушистом хвостике была кровь. На мгновение она представила, как мальчик пытается спрятаться под кроватью в надежде, что его не найдут.
– Могло ли это быть кражей со взломом, которая пошла не по плану? – предположила она.
– Думаю, эту версию можно исключить. Бумажник Асгера лежит на кухне, в ящиках ничего не тронуто, так что преступник пришел сюда не за деньгами. Похоже, им руководил личный мотив. Не обязательно, что дело именно в Асгере Ваде и его семье, просто убийца реализовал вызревший в его голове сценарий. Все его действия были в той или иной мере спланированы. Возможно, он наблюдал за случайно подвернувшейся ему семьей в течение довольно долгого времени. Это все, что пока можно предположить.
– Или, возможно, он увидел Асгера по телевизору…
– Ну да.
Энджи разглядывала окровавленное постельное белье. Пятна уже начали темнеть. Она заметила осколки костей в нескольких местах, и внутри все перевернулось. Кусочки людей… Эта картина была еще хуже, чем трупы за столом внизу, потому что рассказывала историю боли. На таком маленьком пространстве оборвались три жизни… Или четыре? Стул, на котором сидел Асгер Вад, был измазан кровью. Каково было сидеть на нем и смотреть, как убивают членов его семьи одного за другим? Слышать, как они кричат, плачут, умоляют о пощаде, делают последний вдох? Хотел ли сам Асгер умереть, чтобы положить конец своим страданиям?