Трокич поднялся и, скрипнув молнией, застегнул ее до упора.
– Благодарю за помощь. Если у нас возникнут еще вопросы, мы зайдем снова.
– Заходите. Если меня не будет дома, позвоните в школу и оставьте для меня сообщение, а я перезвоню.
Они уже направлялись к выходу, когда Лиза заметила у стены гостиной напольные часы с серо-голубым циферблатом и позолоченными стрелками и цифрами. Она на мгновение застыла, рассматривая их, но тут же продолжила путь. Часы напомнили ей что-то, что она видела когда-то давным-давно, но Лиза никак не могла сообразить, что именно.
– Что-то не так? – спросил Трокич, когда они вышли в сад.
– Да нет, просто у меня дежавю возникло, когда увидела часы в гостиной. И никак не могу понять почему. Что-то в памяти засело глубоко-глубоко и не хочет вылезать.
– Со мной тоже такое случается, – сказал Трокич, – я, бывает, тоже не могу вспомнить, где ту или иную вещь раньше видел.
Полицейские разглядывали сад. Заснеженная бирючина была выше взрослого человека и полностью закрывала вид на остальной мир. Укутанные снежным одеялом яблоневые деревья. Игрушечный красный домик был весь в лишайнике и загажен птичьим пометом. Сточный желоб оторвался и угрожающе свисал вниз вместе с налипшими на нем сосульками. На террасе кто-то соорудил кормушку для птиц, где три синички и два воробья пытались поделить между собой половинку яблока.
– Может, посмотреть, не пробудился ли наш картежник? – спросила Лиза.
– Это оставь Джасперу. Он сейчас подъедет, а ты на его машине вернешься в отдел и займешься видеоматериалами.
Лиза Корнелиус бросила коричневую кожаную сумку на письменный стол и пошла в туалет за полотенцем, чтобы просушить волосы. За окном по-прежнему падали крупные и красивые, как листочки анемонов, снежинки. Ни машин, ни людей вокруг. Лиза радовалась свету, который, отражаясь от снежного покрова, лился в кабинет, но вдруг поняла, что сейчас расплачется. Присутствие при вскрытии оказалось ей не по силам, Лиза чувствовала себя выжатой как лимон. Теперь она наконец-то осталась одна, и было приятно заняться каким-то другим, конкретным делом. Чем-то ощутимым, реальными фактами, которые бы говорили сами за себя.
Лиза нашла материал с камеры наблюдения в булочной и включила компьютер, который, негромко похрюкивая, принялся загружаться. Она пожалела, что Якоб не пришел на вскрытие. Он бы не стал ее упрекать, если бы она разревелась в прозекторской. Однако ассистент криминальной полиции Якоб Вид, приехавший навестить ее из Копенгагена, наверняка до сих пор дрых в ее постели.