Родители не ругались, не ссорились. Все было еще хуже – они просто жили рядом как чужие… Папа, как я уже говорила, часто влюблялся. Просто влюблялся. Как это бывает у художников, которым для создания произведения всегда нужна муза. И с каждым разом все моложе и моложе, все красивее и красивее и (простите за такие подробности) со все более выдающимся бюстом. Сначала чернокожая, потом азиатка. Главное – чтобы каждый раз была другая, новая.
Мама хотела спасти семью, сохранить брак. Она думала, что я мелюзга и ничего не понимаю, но уже тогда я понимала все. Она думала, что еще один ребенок укрепит их отношения. Она забеременела. Когда папа узнал об этом, он пожил с нами еще несколько месяцев, даже делал вид, что радуется. То, что он блестящий музыкант, это факт, но оказалось, что он еще и довольно хороший актер. Мы все ему поверили и какое-то время были очень счастливой семьей. Однако затем он сказал, что дом ограничивает его и что здесь он не может творить. Его тогда как прорвало: я помню, как они с мамой орали друг на друга. Даже подушка на моей голове не могла заглушить это.
– Мне нужно пространство! – кричал папа.
– Пространство? – нервничала мама. – Есть у тебя пространство! Я с девочками перееду в одну комнату, а другая будет полностью в твоем распоряжении!
– Я не про это! Мне нужен воздух, мне нечем дышать!
– Петр! Ты ничего не делаешь по дому, ты не чувствуешь реальности! Когда ты сочиняешь или играешь, мы все ходим на цыпочках. Я даже боюсь готовить, чтобы не создавать лишних звуков! Карола телевизор не смотрит, музыку не слушает, потому что тебя вечно отвлекает «эта молотилка». Какого хрена тебе еще надо?
– Мне нужна свобода, – добавил он уже несколько спокойнее, и так сказал это, будто этот ответ он готовил давно.
– Свобода? Когда ты наконец повзрослеешь?! – не успокаивалась мама. – У тебя есть дочь, скоро будет еще ребенок. Если у тебя дети, ты никогда не будешь совершенно свободным!
*
– Он оставил вас, – сказала Ина. – Просто он не дорос до всего этого. Ему очень не нравилось, когда кто-то планировал ему жизнь. Был вольной птицей.
– Да, – подтвердила я. – Именно так.
*
– Семья ограничивает, – решительно заявил отец.
– Естественно, ограничивает! А ты как хотел? Неужели, обзаводясь собственной семьей, ты не знал об этом? – кричала мама. – Повзрослей же наконец! Есть время в жизни, чтобы ходить по кафешкам и вести философские рассуждения о любви и скоротечности жизни, а есть время для обычной жизни! Вставать в пять утра, чтобы накормить ребенка после бессонной ночи, потому что ребенок болен! Есть время на посиделки с дружками и на пиво, но должно прийти время и на мороженое с детьми.