Короче говоря, Джейк выбрала деревья.
– Господи, как же я по всему этому соскучился, – проговорил Сайлас, когда тропинка стала шире и они смогли идти рядом. – Солнышко, свежий воздух, земля, вода – все, что нужно для жизни.
– Сайлас, – она нерешительно завела разговор, – я знаю, что поступила не лучшим образом…
– Пожалуйста, Джейк, не надо ни в чем себя винить, – ответил он, качая головой. – Все давным-давно прошло и быльем поросло. Ты сделала тогда то, что считала нужным сделать. Я просто счастлив видеть, что тебе удалось полностью раскрыть свой талант.
Она поблагодарила его, напряженно пытаясь найти в его словах намек на обиду или уловить снисходительность в тоне, но ничего подобного не обнаружила.
– Честно говоря, – продолжал он, – я почти не сомневался, что, увидев меня утром, ты с криком убежишь куда-нибудь подальше. («Значит, он заранее выяснил, что это буду я», – мелькнуло в голове у Джейк.) Я рад, что ты этого не сделала. Мне стало гораздо спокойнее, когда я узнал, что ты оказалась в таком чудесном и безопасном месте.
– А где оказался ты?
– В Сан-Франциско. Точнее говоря, рядом, там, где еще что-то осталось. Это закрытая зона в Аламиде. Но я собираюсь перебраться обратно в Канаду. Пылевые бури усиливаются, миллионы людей продолжают нищать, каждый день границу переходит все больше климатических беженцев…
– Не гони лошадей, ковбой, – перебила его Джейк, пытаясь придать своим словам шутливый оттенок. – Я ведь тоже иммигрант, ты не забыл?
– Ну, это совсем не такие, как ты, труженики, которые ищут возможность для применения своих способностей. Я уверен, что когда-то они были вполне достойными людьми. Но несколько лет жизни в пыли довели их до такого отчаяния, что они готовы разделаться с твоей семьей и разграбить твой дом, даже не удосужившись по-хорошему попросить тебя дать им что-нибудь поесть.
С Сайласом можно было о многом поспорить, но Джейк предпочла этого не делать, опасаясь вызвать его недовольство.
– А дети у тебя есть? – спросила она, стремясь сменить тему разговора, но тут же разозлилась на себя за бестактность вопроса. Интересоваться этим еще не настало время.
Он покачал головой и, вскинув брови, вопросительно взглянул на нее. Джейк тоже отрицательно покачала головой:
– Храм не может себе позволить, чтобы здесь жили сотрудники с детьми. Нам даже бесплатно раздают противозачаточные средства, чтобы не допускать рождения детей. – Она не стала распространяться, что уже давно отказалась от материнства и многого из того, что Иссушение сделало невозможным для подобных ей людей. Она не нуждалась теперь ни в своем доме, ни в прочных отношениях, ни в исследовательской лаборатории, ни в постоянной преподавательской работе в штате. Даже если бы у нее были деньги, к чему ей было рожать ребенка, обрекая его на существование в этом гибнущем, вымирающем мире? Детям нужны надежда и благополучие, как деревьям – свет и вода, а у Джейк Гринвуд не было ни того, ни другого.