– Ну, раз ты так просишь, – ложусь рядом. Закидываю ногу на Игоря. Черт, он что? Он кончил? Твою же мать, какая мерзость.
– Прости, я скоро снова буду готов.
– Ну что ты, милый. Так даже лучше. Фото будут огонь.
– Какие фото? А ну отстегни меня, сука, – рычит Леснов. Дергается, как паук, застрявший в собственной же паутин. Паутине лжи и козлятства.
– Те, которые я продам твоей жене. Ты же кобель, потаскун, изменник. А измена в вашем брачном контракте прописана, как повод отторжения у тебя половины активов. Класс, правда? Она разведется с тобой. И без штанов оставит. И станет свободной и счастливой. Без всей этой грязи. Изменять нехорошо, противно и дорого, дорогуша. Или как там ты меня еще называл? Лапуля? А жене своей ты когда подобные слова говорил в последний раз? В общем не дергайся, только руки поцарапаешь.
– Сука больная. Ты ведь понимаешь, что я тебя найду? И тогда, я сделаю с тобой такое…
– Прямо такое у тебя не получится. Ты скорострел, Игореша. И это еще один повод, избавить от тебя твою супругу. Аривидерчи.
– Я найду тебя. Я тебя наизнанку выверну. Ты будешь молить о пощаде.
– Буду ждать, я, знаешь, тоже люблю пожестче, – хмыкаю я, хотя сейчас мне страшно. И предчувствие беды поднимается в теле словно кобра, готовящаяся к прыжку. – Ну, еще разок, улыбочку. Фу, какой ты некрасивый когда злишься. Хотя, ты в принципе некрасивый. Так, а теперь давай ротик заткнем, вот так, – нацепляю на козла, бьющегося в оковах ремни от кляпа. Затыкаю его рот мягким резиновым шаром. Не дай бог еще зубы поломает, а это уже статья. Ну да, конечно это уже чересчур. Но мне же нужно время уйти. А если этот бизон будет орать, как подстреленный, я просто могу не успеть. – Прощай, Игоречек.
Прежде чем уйти целую его в лоб. Он последний. Больше я не «разводила». Свобода. Это надо отметить.
Черт, кабы знать, я бы не стала зарекаться. Говорят, что загадывать нельзя, можно накликать проблем. А я, дура загадала.
Аргентина (Гена)
Месть – совсем не сладкая. Она горькая, с привкусом полыни и разочарования. Не конфетка-леденец. А крепкий абсент, способный выбить дух из любого, даже самого сильного. И не важно какой ты ее подаешь – горячей, холодной, чуть теплой. Главное, что отомстив, ты понимаешь, что это конец. Что раньше ты жил этой местью, а теперь… Что дальше? И уже не больно, а пусто. И начинаешь понимать, что боль – это то, что держало тебя на плаву.