– Я был женат, княгиня, – сказал он, – я потерял в моей Хелусе верную спутницу, решил брак не возобновлять.
Гетманова рассмеялась.
– Оставили бы в покое этот загробный роман, – отозвалась она, – следует жениться, потому что это закон Божий, чтобы человек не пропадал напрасно.
Толочко на это молчал.
– Я бы, может, и рад, нелегкое это дело. За вдовца неохотно идут панны, а я бы на вдове не хотел жениться. Притом, ездить, искать, в романы пускаться – это не моё дело, а девушку мне никто в дом не привезёт.
– Если бы я знала, – ответила княгиня, – давно бы тебя поженила.
– А я, госпожа княгиня, трудный, – сказал Толочко.
– Чего требуешь от своей будущей? – спросила Гетманова.
– Разумеется, – начал ротмистр, – должна быть красивой и мне понравиться.
– Так, это разумеется, но думаю, что ты не будешь слишком разборчивым, – добавила гетманова.
– Слишком молодую не желаю, – продолжал он дальше, – но и увядшую даму не хочу.
– Зрелую девицу, – рассмеялась княгиня, – ну, наверное, и богатую?
– О, об этом я торговаться не буду, – сказал Толочко, – будет иметь что под подушкой, тем лучше, а нет, не оттолкнёт меня это.
– Ну, и семья хорошая? – спросила княгиня.
– Всё-таки должна быть из хорошего шляхетского дома, – сказал ротмистр, – до панских порогов не продвинусь, но хорошая кровь у меня много значит.
– Ну, а характер и темперамент? – добавила Сапежина в конце.
– Милостивая княгиня, – воскликнул Толочко, – а кто же может льстить себе, что отгадает женский характер или почувствует? На это нужно благословение Божие, чтобы не пасть жертвой.
Он вздохнул.
– Поэтому, – докончил он, – при стольких трудностях не мечтаю о жёнке.
Он погладил лысину, которая уже поблескивала на макушке, хотя вокруг её окружали пышные волосы.
Княгиня долго в него всматривалась.
– Знаешь что, ротмистр, – сказала она, – мы с тобой заключим соглашение, хоть бы под закладом, ты будешь нас как друг сопровождать на Трибунал в Вильно, а я за то, что прервала твой сладкий отдых, обязуюсь найти тебе жену, которая отвечает всем твоим условиям.
Толочко хотел обратить это в шутку:
– Целую ручки вашей княжеской милости, – сказал он, – но я не посмел бы такие хлопоты навязывать, когда их и без того достаточно. Думаю остаться Мальтийским Холостяком.
– Я это не разрешаю, – прервала гетманова. – Veto! Ну, совершим сделку.